Теория государства и права (ТГП) - готовые работы

Введение
В последние годы идеи формирования современной государственной службы получили большое развитие. Вопросы теории и практики государст-венной службы нашли свое отражение в трудах многих авторов. Большое внимание также уделялось и правовым аспектам государственной службы.
Мы выбрали тему «Анализ современного качественного состава госу-дарственных служащих региона», тесно связанную с вопросами реформиро-вания государственной службы. Данная тема является актуальной, посколь-ку еще очень многие моменты требуют серьезного изучения и доработки.
1. Принципы формирования, функционирования кадрового состава гражданской службы и квалификационные требо-вания к должностям гражданской службы
Юридические принципы, на которых базируется кадровая политика на государственной гражданской службе, берут свое начало в Конституции РФ. Именно ею гарантируется равный доступ граждан к государственной службе, предусматриваются обязанности государственных служащих признавать, со-блюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, принципы де-мократизации государственной службы и др.
Федеральный закон от 27.07.2004 N 79-ФЗ "О государственной граж-данской службе Российской Федерации" (далее - Закон N 79-ФЗ) представля-ет собой правовую основу кадровой политики в сфере гражданской службы, является базовым законом, регулирующим отношения, возникающие в связи с поступлением на гражданскую службу и прохождением гражданской служ-бы.
Основные принципы гражданской службы закреплены в ст. 4 Закона N 79-ФЗ. Они имеют значение конкретных правил и обязывают государствен-ные органы, их должностных лиц и гражданских служащих к определенному поведению и устанавливают для них определенные запреты и ограничения.
В пункте 1 ст. 4 Закона N 79-ФЗ предусматривается, что правовым принципом гражданской службы является приоритет прав и свобод граждан.
И это не случайно. Человек, его права и свободы, их непосредственное действие признаются Конституцией РФ (ст. 2, 18) высшей ценностью. При-знание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязан-ность государства и всех государственных служащих. Тем самым кадровая политика в сфере гражданской службы должна также способствовать реали-зации прав и свобод человека и гражданина.
С учетом этого при отборе кандидатов на должности гражданской службы особое внимание должно уделяться их способности и готовности учитывать в своей работе интересы граждан. Серьезным нарушением при-оритета прав и свобод следует считать случаи, когда сами гражданские слу-жащие не соблюдают права человека, защита которых является сущностью их деятельности.
В пункте 2 ст. 4 Закона N 79-ФЗ определено, что гражданская служба основывается на принципе единства правовых и организационных основ фе-деральной гражданской службы и гражданской службы субъектов РФ.
Это положение означает, что гражданская служба РФ основывается на принципе единства системы государственной власти, разграничения предме-тов ведения между РФ и ее субъектами и функционирует на строгой право-вой основе.
Федеральная гражданская служба находится в ведении РФ, а граждан-ская служба субъектов Федерации - в их совместном ведении (Конституция РФ, п. "т" ст. 71, п. "л", "н" ч. 1 ст. 72). Закон N 79-ФЗ предусматривает при-оритет федерального законодательства в сфере гражданской службы.
Принцип единства основных требований осуществляется посредством системного урегулирования и согласования статусов должностей граждан-ской службы, последовательности взаимосвязей и процедур функционирова-ния всех элементов института гражданской службы. Например, в строгом со-ответствии с категориями и группами должностей гражданской службы ус-тановлены квалификационные требования к должностям гражданской служ-бы, которым должны соответствовать претенденты на эти должности.
Принцип единства требований означает также, что все гражданские служащие подчинены минимуму общих правил, независимо от того, служат ли они Российской Федерации или ее субъекту. Так, гл. 3 "Правовое положе-ние (статус) гражданского служащего" Закона N 79-ФЗ определяет права и обязанности лиц, находящихся как на федеральной, так и на гражданской службе субъекта РФ. В России устанавливаются единая классификация должностей гражданской службы, классные чины гражданских служащих, единые права и обязанности (при различии служебных полномочий), единый порядок прохождения гражданской службы и т.д.
Принцип единства требований обеспечивает стабильность и независи-мость кадрового состава гражданской службы от структурных и иных пере-строек в системе органов власти.
Согласно ч. 4 ст. 32 Конституции РФ граждане РФ имеют равный дос-туп к гражданской службе. Исходя из данной нормы, Закон N 79-ФЗ устанав-ливает, что гражданская служба основана на принципе равного доступа гра-ждан к гражданской службе в соответствии со способностями и профессио-нальной подготовкой. Из этого следует, что при поступлении и прохождении гражданской службы запрещена всякая дискриминация по признакам пола, социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлеж-ности.
Не является дискриминацией требование владения государственным языком РФ гражданином, претендующим на поступление на государствен-ную гражданскую службу. Кадровые службы обязаны требовать и в случае сомнения проверять знания государственного языка лицом, поступающим на гражданскую службу.
Государственным языком РФ на всей ее территории является русский. В соответствии с ч. 1 ст. 11 Закона РФ от 25.10.1991 N 1807-1 "О языках на-родов Российской Федерации" (в ред. от 11.12.2002) работа в федеральных органах государственной власти, органах государственной власти субъектов РФ и органах местного самоуправления осуществляется на русском языке.
В соответствии с ч. 2 ст. 68 Конституции РФ "республики вправе уста-навливать свои государственные языки. В органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик они употребляются наряду с государственным языком Российской Федера-ции". Статус государственного языка республики получает язык титульной нации, давшей название республике. Знание государственного языка респуб-лики не отменяет требование знать государственный язык РФ для граждани-на, поступающего на государственную гражданскую службу.
Что касается условий доступа граждан к гражданской службе в соот-ветствии с профессиональной подготовкой, то это означает следующее: пре-тенденту необходимо иметь образование и подготовку, соответствующие со-держанию и объему полномочий этой должности гражданской службы. При этом принцип равнодоступности к гражданской службе реализуется посред-ством участия граждан в конкурсе на вакантные должности гражданской службы. Кадровые службы государственных органов обязаны обеспечивать возможности получения претендентами сведений об условиях и результатах проведения конкурса на замещение вакантных должностей гражданской службы (см. ст. 22 Закона N 79-ФЗ).
В пункте 4 ст. 4 Закона N 79-ФЗ указывается, что гражданская служба основана на принципе профессионализма и компетентности гражданских служащих.
Этот принцип обязывает гражданских служащих владеть процедурой деятельности органов государственной власти, знать свои права и обязанно-сти; активно и в полной мере осуществлять функции и полномочия, преду-смотренные законодательством и должностными положениями и инструк-циями.
Закрепляя принцип профессионализма и компетентности, Закон N 79-ФЗ признает, что положение гражданских служащих в значительной степени зависит от них самих и все они должны стремиться к достижению макси-мально высокого уровня своей деятельности. Это обеспечивается, в частно-сти, профессиональной переподготовкой, повышением квалификации и ста-жировкой служащих (ст. 62, 63 Закона N 79-ФЗ).
Гражданская служба основывается на принципе стабильности кадров. Профессиональная стабильность и устойчивость служебного положения яв-ляются необходимыми как в интересах государственного аппарата, так и в интересах государственных служащих, и они должны быть гарантированы даже в том случае, когда полностью или частично изменяется система госу-дарственных органов и организация государственной службы.
Гарантиями соблюдения данного принципа являются: установление исчерпывающего перечня случаев заключения срочного служебного кон-тракта (ст. 25); закрепление правил о переводе гражданских служащих (ст. 28) и об изменении существенных условий служебного контракта (ст. 29); определение гарантий для гражданского служащего при реорганизации или ликвидации государственного органа либо сокращении должностей граждан-ской службы (ст. 31) и другие правила, которыми должны руководствоваться кадровые службы.
Закон N 79-ФЗ впервые закрепляет ряд мер, направленных на реализа-цию принципа информационной открытости гражданской службы. Так, в со-став комиссии по соблюдению требований к служебному поведению граж-данского служащего и урегулированию конфликта интересов, конкурсной, аттестационной комиссий обязательно должны включаться представители научных и образовательных учреждений, других организаций в качестве не-зависимых экспертов по вопросам гражданской службы. Деятельность этих комиссий имеет важное значение для кадровой политики в сфере граждан-ской службы.
Вместе с тем ст. 15 Закона N 79-ФЗ вводит определенные рамки этого принципа, устанавливая, что гражданский служащий обязан хранить госу-дарственную и иную охраняемую законом тайну и не разглашать служебную информацию.

§2. Права человека в советском праве: проблемы и противоречия
Основные особенности советского права как своеобразного явления в истории права, занимающего особое место даже среди заидеологизированных правовых систем (отмеченной ранее четвертой группы семей), состоят в следующем.
Во-первых, советское право под углом зрения гуманистических показателей — это неразвитое, несовершенное право: оно даже по сравнению с правом, существовавшим в России до 1917 г., оказалось отброшенным назад, утратило утвердившиеся в дооктябрьском праве прогрессивные тенденции. К 1970— 1980 гг.,несмотря на ряд технико-юридических достижений в позитивном праве, оно так и осталось, по существу, своего рода гибридом права власти и права войны.
Во-вторых, советское право — огосударствленная, опубличенная юридическая система в том смысле, что в ней проводится всеобъемлющий и безусловный приоритет государственной власти и государственной собственности над личностью и персонифицированным имуществом, исключается частное право, а предоставление прав отдельным лицам ставится в зависимость от усмотрения государственных органов, должностных лиц, чиновников.
В-третьих, советское право лишено всеобщего характера: оно оставляет широкий простор для внеправовой деятельности, связанной с основными вопросами жизни общества и осуществляемой коммунистической партией, которая находится вне регулирования со стороны закона и в то же время напрямую командует репрессивно-карательными органами, всем управленческим административным аппаратом.
В-четвертых, высшим и безусловно обязательным критерием для оценки действий и событий является не закон и тем более не прирожденные права и свободы человека, а идеологические догмы и партийные решения, с которыми — по утвердившемуся в обществе порядку — должны сообразовываться и законы, и юридическая практика.
В-пятых, в советском праве реально большей юридической силой обладают не законы, а подзаконные нормативные акты, прежде всего ведомственные инструкции, которые нередко блокируют законы, устанавливают такой режим и порядок поведения, которые соответствуют интересам ведомств, чиновничьего аппарата.
В-шестых, советское право, вопреки исконной природе права, стало носителем государственной лжи, фальсификаций, коммунистической пропаганды. В партийных и государственных документах, в самих текстах законов оно изображалось в качестве воплощения воли народа, подлинно демократического права, его высшего исторического типа.
Советское право останется в истории как некий правовой уродец — лживый, нежизнеспособный, утративший истинное предназначение права и используемый в партийно-узкокорыстных, неправедных целях .
После смерти Сталина, со второй половины 1950-х годов, особенно в обстановке хрущевской оттепели, в советском праве, как и во всей советской общественной системе, были осуществлены известные преобразования.
В законодательстве было упразднено то, что во второй половине 30-х годов и в последующие годы способствовало незаконным репрессиям,—действие внесудебных карательных органов, ограничения процессуальных гарантий. Во второй половине 50-х и в 60-х годов состоялась общая законодательная реформа, были обновлены основные отрасли законодательства — уголовное, гражданское, процессуальное, трудовое, семейное, земельное. Издавались новые крупные законодательные акты, в частности, об охране окружающей среды, охране атмосферного воздуха, животного мира. Наконец, в 1977 г. была принята новая (брежневская) Конституция.
Однако эти преобразования лишь в малой степени затронули саму суть, тоталитарно-силовую природу советского права (были осуждены и отменены наиболее крайние, одиозные институты и установления). Они не изменили общего облика советской правовой системы, имеющей тоталитарный характер. Не изменили во многом потому, что законодательные нововведения, в сущности, не затронули главного — доминирующего положения административно-командного управления, безраздельного господства всесильного партаппарата, всевластия монопольной бюрократической государственной собственности, репрессивной деятельности карательных органов и в целом осуществления политико-государственной деятельности помимо права. В этих условиях не обрели нужной силы законы, прежде всего гражданское законодательство. И в обновленном законодательстве, и в новых юридических документах не были установлены сколь-нибудь действенные юридические механизмы, которые ставили бы деятельность ведомств в четкие законодательные рамки, обеспечивали бы юридические возможности для того, чтобы противостоять их диктату, командно-нажимным акциям, авторитарным методам, реально утверждали бы не только ответственность гражданина перед государством, но и ответственность государства перед гражданином.
Во многом произведенные в то время в законодательстве изменения носили косметический характер, свелись по большей части к лакировке законодательства, еще большему насыщению его идеологическими положениями, социалистическими догмами. В этой связи, например, новый, еще более «социалистический» ГК 1956 г., несмотря на тщательную технико-юридическую отработку ряда институтов и норм, был даже шагом назад по сравнению с ГК 1922 г., во многих своих частях воспроизводившим в чистом виде проект дореволюционного гражданского уложения.
С середины 1960-х годов, в годы брежневского неосталинизма, попытки каким-то образом преобразовать советскую юридическую систему и вовсе прекратились. В эти годы под покровом «социалистического права» усились негативные социальные явления: разложение аппарата, коррупция, организованная преступность, мафия, безответственность и безнаказанность руководящих лиц, грубые нарушения законности — все то, что в юридической сфере выражало углубление в стране экономического и социально-политического кризиса. Не стала поворотным пунктом в развитии правовой системы и Конституция 1977 г. Она оказалась документом, в полной мере соответствующим брежневскому времени (безвременью): в ней было много пустых, ничего не значащих в то время красивых пропагандистских положений (например, о гласности как элементе демократии, о союзных республиках как носителях суверенитета); в целом она имела декларативный характер и, создавая привлекательный, внешне демократический государственно-правовой фасад, прикрывала и даже легализовывала фактическое господство тоталитарной системы.

1. 2. Роль правовых институтов в структуре системы права
Юридические нормы, составляющие право, связаны между собой. Их взаимосвязь придает праву определен¬ную целостность, единство и внутреннюю согласованность. Единство и согласованность правовых норм обусловлены единством регулируемых правом многообразных обще¬ственных отношений, которые взаимосвязаны, взаимоза¬висимы, взаимодействуют между собой, обладая при этом отличительными особенностями и качественным своеоб¬разием. Все это свидетельствует о системности обществен¬ных отношений как целостности, объединенной внутрен¬ними связями. Общественные отношения «передают» эти качества праву. Составляющие право группы норм, как и регулируемые ими общественные отношения, многообраз¬но взаимозависимы и взаимосвязаны, т.е. обладают всеми признаками системности.
Система права, таким образом, не создается по произ¬вольному усмотрению людей, а обусловлена в конечном счете системой общественных отношений и складывается постепенно, в процессе естественно-исторического развития.
Система (от греч. – соединение, составленное из час¬тей) - это объективное единство закономерно связанных друг с другом предметов, явлений в целое, состоящее из частей, упорядоченных по определенным законам или принципам. Следовательно, исследование системы права предполагает выяснение того, из каких элементов (час¬тей) она состоит, как они между собой связаны, как взаи¬модействуют, выявить принципы построения и развития системы, т.е. ее структурную организацию .
Теория права в качестве первичного звена, исходного элемента системы права выделяет правовую норму. В со¬ответствии с многообразием группировки, обособления са¬мих общественных отношений путем различных сочетаний правовых норм формируются (группируются) более круп¬ные элементы (части) системы, которые в науке получили название институтов права, подотраслей и отраслей права.
Основными элементами системы права являются, та¬ким образом, отрасли (подотрасли) права, институты пра¬ва и нормы права.
Следовательно, система права - это объективно обус¬ловленная характером общественных отношений внут¬ренняя организация (структура) права, которая выража¬ется в единстве и согласованности взаимосвязанных юридических норм, их делении на отрасли (подотрасли) и институты.
Отрасль права - основное структурное подразделение системы права, представляющее собой наиболее крупную группу юридических норм, регулирующих качественно од¬нородные общественные отношения, обладающие устой¬чивостью и обособленностью.
В силу обособленности и относительной самостоятель¬ности регулируемых отношений объективно приобретает относительную самостоятельность, устойчивость и отрасль права. В отличие от иных элементов системы отрасль спо¬собна к самостоятельному функционированию и взаимо¬действию с другими отраслями в рамках единой системы. Следовательно, входящие в систему права отрасли взаи¬мосвязаны, но не дублируют друг друга.
Отрасль права регулирует обширную сферу относи¬тельно однородных общественных отношений, существен¬но влияющих на организацию социальной жизни. Но для образования и выделения самостоятельной отрасли права еще недостаточно, чтобы регулируемые общественные от¬ношения составляли единый обширный комплекс соци¬альных связей, отличающихся от других общественных отношений. Отрасль права, кроме того, характеризуется на¬личием особого метода правового регулирования, т.е. свое¬образного набора специфических юридических средств, спо¬собных обеспечить эффективное регулятивное воздействие как отрасли в целом, так и составляющих ее частей.
Специфика строения отраслей права заключается в том, что в них, как правило, выделяются общая и особенная части. В общей части группируются нормы и институты, обслуживающие особенную часть, в которой они конкрети¬зируются. Это исключает дублирование, громоздкость и, сле¬довательно, способствует лучшему восприятию содержания норм. В отраслях права обычно выделяются основные ин¬ституты, в которых закрепляются общеотраслевые прин¬ципы, содержание и объем правового регулирования. Так, в отрасли конституционного права таким институтом вы¬ступает институт конституционного строя, а в отрасли тру¬дового права - институт трудового договора.
Отрасль права, таким образом, можно определить как совокупность взаимосвязанных, объективно обособленных юридических норм, регулирующих при помощи специфи¬ческого метода обширный круг общественных отноше¬ний, обладающих внутренним единством, отличительны¬ми свойствами, качественным своеобразием.
Так, например, нормы права, регулирующие имуществен¬ные и связанные с ними личные неимущественные отно¬шения, образуют отрасль гражданского права; отношения, возникающие по поводу пользования землей, - отрасль земельного права; отношения, связанные с браком и семь¬ей,- семейное право.
В свою очередь, отрасли права состоят из менее круп¬ных групп норм, имеющих общие черты, но характеризую¬щихся внутри отрасли некоторой обособленностью. Это правовые институты. Отрасль формируется из правовых норм через институты. Правовой институт — это входя¬щая в отрасль (подотрасль) права обособленная группа взаимосвязанных юридических норм, регулирующих опре¬деленную разновидность или сторону однородных обще¬ственных отношений.
Как видно, институт права является частью отрасли права, ее составляющей. Это связано со сложной структу¬рой любой группы однородных общественных отношений. В рамках однородных отношений структурируются их подвиды. Именно специфика отношений одной группы по сравнению с другими служит основанием формирования определенного института. Например, в отношениях по при¬менению труда наемных работников на предприятиях, в организациях выделяются в относительно самостоятель¬ные группы отношения по заключению трудового догово¬ра, по определению рабочего времени, времени отдыха, оп¬латы труда, по обеспечению трудовой дисциплины и т.д. В отрасли трудового права на основании этого образуют¬ся соответствующие правовые институты .
Так же формируются в отрасли гражданского права институты купли-продажи, аренды, дарения, исковой дав¬ности и т.д., а в уголовном праве - институты преступле¬ний против человека, против собственности, погашения и снятия судимости.
Встречаются и такие институты, которые регулируют не группу, а какое-либо одно специфическое общественное отношение. Например, институты потерпевшего, подозре¬ваемого, обвиняемого в отрасли уголовно-процессуального права.
Некоторые институты представлены одной или не¬сколькими юридическими нормами, но обладают всеми признаками института: специфичностью, обособленностью, взаимосвязью с другими институтами и др.
Следовательно, основными юридическими критерия¬ми обособления норм в правовой институт можно назвать, во-первых, их целостность, специфичность; во-вторых, ка¬чественную обособленность в рамках отрасли; в-третьих - полноту регулирования соответствующей разновидности общественных отношений. От этого зависят масштаб и значение института.
В праве не может быть изолированных друг от друга отраслей. Несмотря на существенные различия, все разно¬видности общественных отношений находятся в тесной взаимосвязи и взаимодействии, что обусловливает и связи отраслей права.
Такие связи близких отраслей права проявляются в существовании так называемых смежных, или комплекс¬ных правовых институтов. Это такие правовые институ¬ты, которые объединяют в своем составе нормы, относя¬щиеся к различным отраслям права, но регулирующие од¬нородные отношения. Комплексные, смежные (смешанные) правовые институты охватывают нормы двух, а иногда и нескольких отраслей права. Например, в рамках института собственности объединены нормы конституционного, граж¬данского, административного, семейного и других отраслей права, а в рамках института избирательного права - нормы конституционного, уголовного и административного права.
Правовые институты призваны регламентировать отдельные участки, фрагменты, стороны общественной жизни. Институт - составная часть, блок, звено отрасли. В каждой отрасли их множество. Они обладают относительной автономией, так как касаются в известной мере самостоятельных вопросов.
Примеры правовых институтов:
• в уголовном праве - институт необходимой обороны, институт крайней необходимости, невменяемости;
• в гражданском праве - институт исковой давности, институт дарения, сделки, купли-продажи;
• в государственном праве - институт гражданства;
• в административном - институт должностного лица;
• в семейном праве - институт брака и т.д.
Все институты функционируют в тесной взаимосвязи друг с другом - как внутри данной отрасли, так и вне ее. Термин "институт" очень часто употребляется в литературе и в печати в неопределенно широком смысле: говорят, например, о социальных, политических, общественных институтах, институтах демократии, парламентаризма, подразумевая под этим весьма разнородные и аморфные явления. В данном же случае это понятие берется в сугубо юридическом его значении - как конкретное нормативное установление государства, закона, т.е. как правовой институт.

2.1. Соотношение права и морали
Являясь важнейшими средствами социальной регуляции, право и мораль руководят по-ступками людей, вносят порядок в их взаимоотношения и формируют модель поведения. Пра-во и мораль, действуя в сфере общественных отношений, развиваются вместе с обществом, а их взаимоотношения в различные периоды приобретали различные формы. Ни право без нравст-венности, ни нравственность без права не могут рассчитывать на прочное существование и раз-витие. «Право - категория этическая, нет и не может быть права, к которому не приложимы были бы моральные оценки, прежде всего с позиций добра, зла, честного, бесчестного…»
Связь права и морали заключается, прежде всего, в единстве происхождения и цели. И право, и нравственность порождаются условиями человеческого общежития и развиваются под влиянием изменений, происходящих в общественной среде. И право, и нравственность стре-мятся к одной и той же цели, - к охране существования и к содействию развитию общества на началах справедливости . Нарушение взаимосвязи между моральными нормами большей части населения и правовыми нормами может привести к кризису государственной власти, что под-тверждается реалиями жизни.
Мораль оказывает огромное влияния на формирование права. Мораль есть совокупность нравственных требований, воспринимаемых человеком добровольно, через его убеждения и воспитание, но даже самые совершенные законы будут выполняться только под угрозой нака-зания, принуждения, если они несправедливы, негуманны и не предоставляют определенную степень свободы. Созданные без учета нравственных требований юридические нормы не получат одобрения у тех граждан, на которых они распространяются. Любые правовые отношения должны быть основаны на признании в другом человеке свободной личности, наделенной достоинством и ответственностью. Право и мораль не должны противопоставлять-ся друг другу.
Соотношение права и морали просматривалось уже у Гегеля, так как право, мораль, нрав-ственность он считал последовательными моментами диалектического развития свободы. Со-отношение права и морали понимается как прямая противоположность. Право лишено всякого содержания и устанавливает возможность свободы. Мораль, напротив, определяет невозмож-ное, а должное тем самым указывает содержание праву.
В трудах русских философов И.А.Ильина, Б.А.Кистяковского, В.С. Соловьева, Е.Н. Тру-бецкого утверждалась тесная связь нравственности и права. Само право рассматривалось не только как система норм, запретов и дозволений, а гораздо шире – как совокупность идей, взглядов, представлений о праве, о том, насколько оно отвечает социальным отношениям и ка-ким должно быть. Именно через признание ценностной стороны права представляется возмож-ность передать отношения между нравственностью и правом. Каждый автор вправе иметь свою точку зрения и отстаивать ее. В современной юридической науке существует подход к характе-ру соотношения морали и права, разделяемый многими правоведами.
Если говорить о соотношении, то, прежде всего, обратимся к сходству (единству) морали и права. Прокомментируем признаки единства права и морали, выделенные Н.И Матузовым:
- право и мораль представляют собой разновидности социальных норм, образующих систему нормативного регулирования, в силу этого они обладают общими чертами. Действи-тельно, нормы права и морали являются социальными, в силу того, что регулируют социальные отношения между людьми. Нормы объединяются в систему права и систему морали и уже со-вместно являются системой социального нормативного регулирования.
- право и мораль преследуют одни и те же цели и задачи – упорядочение и совершенст-вование общественной жизни, развитие и обогащение личности, защиту прав человека, утвер-ждение идеалов справедливости, гуманизма. Они имеют своей целью защиту благ человека, возможность культурного и нравственного развития. «И право и нравственность стремятся к одной цели, к охране существования и к содействию развития общества на началах справедли-вости. Вследствие этого между правом и нравственностью устанавливается общность содержа-ния. Неприкосновенность личности, семейная связь, распределение имущественных благ – все эти вопросы подлежат одинаково и юридической, и моральной регламентации».
- у права и морали один и тот же объект регулирования – общественные отношения (только в разном объеме), они адресуются к одним и тем же людям, группам, коллективам; их требования во многом совпадают. Например, помогать ближнему, не совершать правонаруше-ний, соблюдать закон, не нарушать права и интересы других и т.д. И мораль, и право охваты-вают все общество, все социальные слои общества, ориентирующиеся на те или иные мораль-ные и правовые представления. В тоже время различные слои и группы общества могут руко-водствоваться разными представлениями о морали, а также опираться на разные правовые идеи. Та или иная группа людей в соответствии со своими интересами формирует собственное поня-тие морали и права. Например, сторонники одной религии, либо граждане одной националь-ности.
- право и мораль в качестве нормативных явлений определяют границы должных и возможных поступков субъектов, служат средством выражения и гармонизации личных и об-щественных интересов.
- право и мораль в философском плане представляют собой надстроечные категории, обусловленные, прежде всего экономическими, а также политическими, культурными и ины-ми детерминирующими факторами, что делает их социально однотипными в данном обществе или в данной формации.
- право и мораль выступают в качестве фундаментальных общеисторических ценностей, показателей социального и культурного прогресса общества, его созидательных и дисциплини-рующих начал.
Нормы права и нормы морали имеют сходство в структуре: в них можно обнаружить ги-потезу, диспозицию и санкцию. Гипотеза описывает условия, при которых применяется кон-кретная норма; диспозиция содержит само правило поведения; санкция предусматривает небла-гоприятные последствия для субъекта в случае неисполнения правила поведения. Если не ис-полняется норма права, то к субъекту применяются меры государственного принуждения. В случае нарушения моральной нормы, санкция явно не выражена, но фактически она выражается в общественном порицании, осуждении либо в чувстве стыда за свое аморальное поведение.
Подведя итог вышесказанному можно указать признаки единства морали и права, выде-ленные Н.Н. Вопленко; они порождаются единой системой общественных отношений, имеют общие исторические корни; являются духовными, культурными ценностями, достижениями че-ловека; право и мораль – социальные регуляторы, имеют нормативный характер; они имеют общий объект регулирования, функционируя в основном в одних и тех же сферах обществен-ной жизни; они имеют общую цель регулирования – порядок и согласие в обществе; они охра-няют, защищают одни и те же социальные ценности: всеобщее благо справедливость, свободу, равенство, долг, честь и т.д.; они представляют собой средства активного воздействия на пове-дение людей в обществе; наблюдается сходство структуры норм права и морали, а также ос-новных элементов механизма регулирования отношений в обществе: это нормативное должен-ствование, ценностные ориентации, оценка и санкции.

От выхолащивания из категории справедливости социального содержания неотделимы стремления буржуазных теоретиков права представить ее в качестве понятия, возвышающегося над обществом и по самой своей природе никак не связанного с какой-либо социально-политической доктриной.
Справедливость, лежащая в основе права, должна быть, по мнению буржуазных авторов, вне идеологии. Чем больше закон осуществляет требования определенного мировоззрения при помощи системы санкций, тем дальше он от справедливости.
Формальные требования буржуазного законодательства, которые утверждались как воплощение правовых идей буржуазии, у этих теоретиков оказываются начисто оторванными от мировоззрения.
Стремления полностью оторвать справедливость от идеологии находятся в одном русле с тенденцией придать этой категории абстрактный характер, что дает возможность произвольно судить о ее реализации там, где на самом деле этого нет. Подобная тенденция особенно выразительно представлена в современных естественно-правовых концепциях соотношения права и справедливости.
Одним из типичных защитников современной естественно-правовой доктрины является профессор «принципов естественного права и философии права» Мадридского университета Луис Легаци-Лакамбра, который в своей обширной «Философии права» представляет, как он подчеркивает, «христианско-гуманистическое мировоззрение»
Его рассуждения о справедливости и праве сосредоточены в главе «Понятие и основания права», где Лакамбра рассматривает справедливость прежде всего как Внеправовую категорию всеобщего характера, которая отражает, с одной стороны, природу вещей, а с другой - связь человека с богом. Вместе с тем он называет справедливость «конститутивным принципом права».
По его мнению, каждое право справедливо, поскольку оно выражает определенный идеал справедливости, ее логическая форма входит в содержание права и становится идентичной его логической форме. Абсолютизируя логическую связь справедливости и права, он утверждает, что эта категория превращается в праве в «логическую схему», в то же, «что и право».
Однако, пишет Лакамбра, каждое право и несправедливо. Несправедливость права он усматривает в трех моментах:
a. «Каждое право можно определить как несправедливое, если принять во внимание то обстоятельство, что идеал, который оно хочет реализовать, не совпадает с высшей и абсолютной идеей справедливости»;
b. идеал справедливости, с которым соотносится данная система права, всегда превосходит свое осуществление. «Никогда, - отмечает о«, - действительность не соответствует полностью духовной модели, которую хотят воспроизвести»;
c. поскольку право может осуществлять справедливость, устанавливая общий масштаб, а это означает применение общей схемы ко всем случаям, подчас произвольно объединенным в один род или вид, беспрерывно возникают коллизии, делающие право «латентно несправедливым».
Поэтому «драматизм наполняет всю правовую жизнь». Лакамбра констатирует печальную судьбу права: оно может быть справедливым только через несправедливость.
Отмечая, что сама справедливость права несет в себе несправедливость, Лакамбра утверждает, что «драматизм справедливости не становится трагедией», так как здесь действует еще один фактор, известный со времен Аристотеля, а именно - справедливость индивидуализации, о которой, как это упоминалось, писал и Радбрух.
Рассуждая об этой справедливости, Лакамбра подчеркивает, что из нее вытекает требование предоставления свободы действий судье.
Однако, как заявляет другой представитель естественно-правовой доктрины профессор Гамбургского университета Г. Генкель, применение принципа справедливости индивидуализации в каждом частном случае внесло бы в жизнь общества «анархический элемент», который «вообще взорвал бы всякий правопорядок».
Из этого положения, которое разделяют и другие буржуазные авторы, делаются выводы, имеющие большое общественно-политическое значение: невозможно создать правопорядок, несущий полную справедливость, и поэтому позитивный правопорядок должен довольствоваться целью так называемой «фрагментарной справедливости», т. е. справедливости в одних аспектах и несправедливости - в других.
Весьма характерны для западногерманских теоретиков права рассуждения о необходимости корректировать справедливость особым критерием милосердия. По мнению Генкеля, использование принципа справедливости имеет не только светлые, но и теневые стороны.
Оказывается, сама по себе справедливость нередко тождественна жестокости, поэтому ее нельзя применять без «любви к ближнему», которая «должна смягчать суровости, часто возникающие при регулировании человеческих отношений по принципам справедливости».
§ 2.3. Современные естественно-правовые концепции права
Современные естественно-правовые концепции права и справедливости, особенно англо-американские теории, испытывают на себе сильное влияние релятивизма, пронизывающего буржуазную философскую мысль нашего времени.
Склоняющийся к естественно-правовой доктрине профессор Лондонского университета Селвин Лллойд, следуя за Радбрухом, релятивистски трактует системы моральных ценностей, которые «встроены в право». Он пишет о том, что невозможно найти основу, «с помощью которой мы должны предпочесть одну систему ценностей другой».
Весьма показательными для современных американских естественно-правовых концепций являются взгляды Э. Боденгеймера. Релятивистский подход к справедливости нашел у него яркое выражение в признании за разными политическими системами равных прав на то, чтобы считаться справедливыми.
Справедливо то, что соответствует целям данной общности. Таким образом, как это правильно отмечалось в нашей литературе, сторонники современной доктрины естественного права в США подчиняют право особым образом обработанному и мобилизованному «общественному мнению», а «главным критерием справедливости становится у них конформизм».
Проблема справедливости интересует Боденгеймера потому, что здесь он видит проблему обоснованности правопорядка. Вместе с тем справедливость не может быть осуществлена без определенного правопорядка, «без упорядоченной системы" судебной администрации».
Однако функция порядка в праве, продолжает свои рассуждения Боденгеймер, имеет тенденцию к замораживанию права и сохранению социально-экономического статус-кво. Она двигает присущие праву ретроспективные силы. Посредством судебных акций этот недостаток исправить трудно.
Помощь часто приходит извне. Силу справедливости демонстрируют институты и процедура справедливости в римском и английском праве, созданные в противовес формализму в целях исправления пороков, проистекающих из консерватизма и ортодоксальности права.
Если признать ценность порядка и справедливости в праве равными, то, поскольку справедливость и несправедливость невозможно точно выявить и к ним люди по-разному относятся, это свело бы на нет определенность и авторитет правовой системы. Боденгеймер считает необходимым подчеркнуть «строгую презумпцию в пользу эффективности позитивного права, законным образом изданного».
В настоящее время в буржуазной философии права, как и вообще в буржуазной социальной науке, нет концепций, полностью отрывающих категорию справедливости от социально-политических факторов.
Тенденция к формализации справедливости, получившая наиболее яркое выражение в философско-правовой литературе XX в. у Биндера, ныне обнаруживается не так открыто, как это было до второй мировой войны. Слишком свежи в памяти народов чудовищные нарушения элементарных норм справедливости, чтобы можно было говорить о ней, игнорируя реальные условия жизни людей.
Однако стремление к формальному толкованию справедливости остается весьма характерной чертой в трактовке буржуазными теоретиками этой категории. Это и понятно. Формализация понятия, абсолютизируют, его логическое значение в ущерб социальному и позволяющая наполнить его любым социально-политическим содержанием, на руку тем идеологам, которые стремятся использовать категорию справедливости для защиты отживающих общественных порядков.
Буржуазные теоретики нередко используют это обстоятельство для защиты с помощь ссылок на справедливость реакционных институтов.

Введение
Правовая картина мира складывается из множества существующих и функционирующих на современном этапе развития общества национальных правовых систем. Все они в той или иной мере взаимосвязаны между собой, взаимозависимы друг от друга, оказывают, хотя и в разной степени, воздействие друг на друга.
Разная степень их взаимосвязи и взаимодействия обусловлена тем, что одни национальные правовые системы имеют больше общих признаков и черт, чем остальные. Другие же, наоборот, отличаются доминирующим характером специфических черт и особенностей по отношению друг к другу, имеют между собой гораздо меньше общего, чем особенного.
Среди сотен существующих в современном мире правовых систем, констатирует в связи с этим М. Богдан, многие правовые системы имеют, обладают доминирующими сходными чертами. Эти сходства, как правило, обусловливаются одними и теми же или «очень близкими между собой типами общества», общими или «очень сходными историческими условиями развития общества», общей или «очень сходной религией», а также другими аналогичными им обстоятельствами .
Целью настоящей работы является анализ исторического развития основных правовых систем современности. Для этого были поставлены следующие задачи:
− изучить понятие политической системы общества;
− проанализировать формирование правовых систем в рамках сравнительного правоведения;
− выявить критерии классификации основных правовых систем современности и дать их характеристику.
Глава 1. Общая характеристика правовой системы общества
1.1. Понятие и структура правовой системы общества
Правовая система общества − это конкретно-историческая совокупность права, юридической практики и господствующей правовой идеологии отдельного государства .
В структуру правовой системы входят следующие главные элементы:
− право (законодательство);
− юридическая практика;
− господствующая правовая идеология.
Понятия «право» и «правовая система» соотносятся как часть и целое. Если под правом понимается система общеобязательных, формально определенных юридических норм, устанавливаемых и обеспечиваемых государством, то под правовой системой − явление, отражающее правовую организацию общества, целостную правовую действительность, систему юридических средств, с помощью которых официальная власть оказывает правовое воздействие на поведение людей.
Право − ядро и нормативная основа правовой системы, ее связующее и цементирующее звено. По характеру права в обществе можно судить и о сущности правовой системы данного общества.
Помимо права, юридической практики и господствующей правовой идеологии в правовую систему входят и другие элементы: правотворчество, правоотношения, правовые учреждения, законность и т.п.
Понятие «правовая система» выражает комплексную оценку юридической сферы жизни конкретного общества, дает дополнительные возможности для обобщенного исследования значительной части юридического бытия той или иной страны.
Правовая система создает условия для нормального протекания правовой жизни, обеспечения ее стабильности, нейтрализации и вытеснения из нее негативных юридических явлений (правонарушений, злоупотреблений и иной «злокачественной юридической опухоли»). Другими словами, она по отношению к правовой жизни играет организующую роль, придает ей определенное единство, правомерные начала. Отсюда важно совершенствовать и укреплять элементы правовой системы российского общества, что будет содействовать обогащению и оптимизации его правовой жизни.
Между тем правовая система выступает лишь составной нормативно-упорядочивающей частью самой правовой жизни, ибо последнее явление (и понятие) шире первого.
Элементами правовой системы выступают, прежде всего, те, которые необходимы для процесса правового регулирования, для целенаправленного воздействия на сознание и поведение субъектов.
Негативные же правовые явления − преступность, правонарушения, деформации и т.п., тоже имеющие отношение к бытию права и обладающие определенной юридической окраской, к элементам правовой системы не относятся.
В этой связи понятие «правовая жизнь» позволяет гораздо объемнее взглянуть на правовую действительность как позитивного, так и негативного плана. Такой взгляд необходим, ибо придает правовым реалиям определенную целостность. Ведь важно видеть в правовой жизни не только плюсы, но и минусы. Именно с последними право и вся правовая система призваны бороться. Данная категория дает возможность смотреть на существующий юридический быт не через «розовые очки», а, наоборот, видеть его со всеми его достижениями и недостатками, успехами и неудачами, свершениями и ошибками, сильными и слабыми сторонами. Кроме всего прочего, она характеризует собой не только совокупную упорядоченную и неупорядоченную (стихийную) правовую действительность, но и процесс исторического развития права в целом, основные этапы его эволюции.
Ценность понятия правовой системы заключается в следующем.
Во-первых, отдельные компоненты юридической среды достаточно хорошо изучены (право, правоотношения, правосознание, законность, правопорядок, субъективные права, нормативные акты и т.д.). Пришло время синтезировать их в одно понятие − правовая система общества, чтобы получить возможность лучше отразить и представить общую картину, с учетом постоянно происходящих в указанной системе сложных интеграционных и дезинтеграционных процессов.
Во-вторых, возникли новые задачи, в решении которых должны быть задействованы все правовые рычаги в их согласованном, а не разобщенном виде. Только комплексное, совокупное их воздействие на общественные отношения может дать желаемый социальный эффект, привести к достижению поставленных целей.
В-третьих, рассматриваемое понятие дает возможность творчески применить системный подход к исследованию правовой действительности, а также использовать сравнительно-правовой метод. Системное же видение любого явления − залог его адекватного и глубокого осмысления.
Все это позволяет сопоставить правовую систему с другими столь же емкими системами − экономической, политической, моральной, выявить их специфику, возможности, формы взаимодействия как однопорядковых по своему уровню явлений .

§ 2.2. Классическое обоснование договорной теории в трудах Руссо
Классическое обоснование договорная теория получила в трудах Руссо. Исходя из исторического опыта он пришел к выводу, что правители стали смотреть на государство как на свою собственность, а на граждан как на своих рабов. Они стали Деспотами, угнетателями народа.
Деспотизм, по Руссо, высшее и крайнее проявление общественных различий: неравенства богатых и бедных как следствия частной собственности; неравенства сильных и слабых как следствия власти; неравенства господ и рабов как следствия попрания законной власти властью произвола. Это неравенство становится причиной нового отрицательного равенства: перед деспотом все равны, ибо каждый равен нулю. Но это уже не старое естественное равенство первобытных людей, а равенство как искажение природы.
Руссо считает, что в интересах создания правомерного государственного устройства и восстановления истинного равенства и свободы надо заключить свободный общественный договор. Главная задача этого договора состоит в том, чтобы “найти такую форму ассоциации, которая защищала бы и охраняла обшей совокупной силой личность и имущество каждого участника и в которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался бы, однако, только самому себе и оставался бы таким же свободным, каким он был раньше.
Резюмируя свои взгляды, Руссо пишет: “Каждый из нас отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как нераздельную часть целого .
Таким образом, общественный договор не разрушает естественного равенства, а, более того, заменяет физическое неравенство моральным и законным равенством.
Вопрос о том, что собой представляет Общественный договор, каковым должно быть его содержание и назначение, равно как и многие аналогичные им вопросы получили наиболее яркое и основательное освещение в ряде трактатов Жан-Жака Руссо и особенно в его знаменитом труде "Об Общественном договоре".
Основная задача, которую призван решать Общественный договор, состоит, по мнению Руссо, в том, чтобы найти такую форму ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации, и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде".
Рассматривая государство как продукт Общественного договора, порождение разумной воли народа, а точнее - человеческим учреждением или даже изобретением, Руссо исходил из того, что каждый человек передает в общее достояние и ставит под высшее руководство общей воли свою личность и все силы.
В результате "для нас всех вместе каждый член превращается в нераздельную часть целого". Это коллективное целое, по мнению Руссо, есть не что иное, как юридическое лицо. Раньше оно именовалось "гражданской общиной". Позднее - "Республикой или Политическим организмом". Члены этого политического организма называют его "Государством, когда он пассивен, Суверенитетом, когда он активен, Державою - при сопоставлении его с ему подобными".
Государство рассматривается Руссо как "условная личность", жизнь которой заключается в союзе ее членов. Главной его заботой, наряду с самосохранением, является забота об общем благе, о благе всего общества, народа. Огромную роль при этом играют издаваемые законы, право.
Руссо выдвигает и развивает идею прямого народного правления ибо, согласно Общественному договору, "только общая воля может управлять силами государства в соответствии с целью его установления, каковая есть общее благо".
Народ, рассуждает мыслитель, не может лишить самого себя неотчуждаемого права издавать законы, даже если бы он этого и захотел. Законы всегда являются актами общей воли. И никто, даже государь, не может быть выше их. Законами являются лишь такие акты, которые непосредственно принимаются или утверждаются путем проведения референдума самим народом.
Наряду с исключительным правом на принятие законов у народа имеется также неотчуждаемое право на сопротивление тиранам. Короли, писал по этому поводу Руссо, всегда "хотят быть неограниченными". Хотя им издавна твердили, что "самое лучшее средство стать таковыми - это снискать любовь своих поданных", однако это правило при дворах всегда вызывало и будет вызывать только насмешки".
Власть, возникающая из любви поданных, несомненно, наибольшая, но она непрочна и условна. Поэтому "никогда не удовлетворяются ею государи". Личный интерес любых повелителей состоит прежде всего в том, "чтобы народ был слаб, бедствовал и никогда не мог им сопротивляться". Конечно, замечает мыслитель, если предположить, что поданные всегда будут оставаться совершенно покорными, что государь был бы заинтересован в том, чтобы народ был могуществен, "дабы это могущество, будучи его собственным, сделало государя грозным для соседей".
Но так как интерес народа имеет "лишь второстепенное и подчиненное значение" и так как оба предположения несовместимы, то естественно, что "государи всегда предпочитают следовать тому правилу, которое для них непосредственно выгодно".
Таким образом, у любого правителя всегда сохраняется свой собственный, отличающийся от народного, интерес и соблазн сосредоточения в своих руках как можно больше государственной власти.
Последнее же приводит не только к тому, что "расстояние между государем и народом становится слишком велико и государству начинает недоставать внутренней связи", но и к тому, что в политическом режиме устанавливаются признаки открытого игнорирования прав и свобод народных масс, признаки деспотизма.
В этих условиях, как следует из Общественного договора по Руссо, народ может реализовать свое естественное право на сопротивление. При этом, заключает он, восстание, которое "приводит к убийству или свержение с престола какого-нибудь султана, это акт столь же закономерный", как и те акты, посредством которых он только что распоряжался жизнью и имуществом своих подданных. "Одной только силой он держался, одна только сила его и низвергает".

Обобщая развитие права, его отличие от иных социальных норм, можно сформулировать признаки права, те существенные характеристики права, которые позволяют утверждать о его появлении и функционировании в обществе, о его отличии от иных социальных норм. Это следующие признаки .
Социальность. Этот признак характеризует первичное содержание права, обеспечивающее общесоциальную и классовую функции: организацию производства, распределение и перераспределение производимого или добываемого продукта, нормирование индивидуальных затрат труда на общественные нужды, господство классов или социальных групп в обществе, распределение и закрепление социальных ролей в обществе, должностей в государстве, организацию и осуществление государственной власти, регламентацию товарно-денежных отношений и отношений собственности, обеспечение эксплуатации и привилегий, а также другие сферы, связанные с организационно-трудовой и социальной жизнью общества.
Нормативность. Право выступает как система норм (правил поведения), характеризуемых логической структурой («если-то-иначе»), установлением масштаба, меры поведения, определяющих границы, рамки дозволенного, запрещенного, предписанного (позитивное обязывание). Эти свойства регулятивной системы (дозволения, запреты, позитивное обязывание) зародились еще в обществах присваивающей экономики, но на этапе становления права приобретают новое содержание, формы выражения, способы обеспечения.
Обязательность.Правовые нормы обеспечиваются возможностью государственного принуждения, то есть наделяются не только идеологическим механизмом (авторитет, справедливость, религиозная поддержка), но и возможностью неблагоприятных последствий при их нарушении, имеющих характер имущественных ущемлений, физических, моральных страданий.
Формализм. Правовые нормы, как правило, фиксируются в письменном виде в специальной форме - законы и их сборники, прецеденты и т.д. Формализм составляет особую ценность права, защищая право от произвольного изменения, закрепляя необходимую обществу устойчивость этого регулятора. Формализм права определяется порядком создания законов, их изменением, отменой, что действительно «работает» на стабилизацию общества, на точность применения, исполнения, соблюдения и использования правил поведения.
Процедурность. Право как система норм включает в себя четкие процедуры создания, применения, защиты. Процедурные правила, процессуальный порядок - характерный признак права, определяющий его связь с государственным аппаратом, прежде всего со специализированными органами - судом, полицией и т.п.
Неперсонифицированность. Этот признак подчеркивает то качество права, что его нормы не имеют, как правило, конкретно определенного, индивидуального персонифицированного адресата, а направлены неопределенному, абстрактному кругу лиц.
Институциональность. Появление права связано с определенным сознательным процессом создания норм права, с правотворчеством, которое осуществляют определенные органы государства признанием государством тех или иных возникших самоорганизационно правил поведения (обычаев) правовыми, с деятельностью уполномоченных на это судов (прецедент).
Объективность. Этот признак характеризует закономерный характер появления права на этапе перехода общества к производящей экономике, естественный результат внутреннего развития регулятивной системы. Право, таким образом, не даруется какой либо внешней силой обществу, не появляется по велению каких-либо культурных героев. Оно, как и государство, одно из условий существования политически организованного общества на этапе производящей экономики и так же, как государство, имеет большую социальную ценность.
Функция права – это проявление его специфических свойств. В функции аккумулируются такие признаки права, которые вытекают из его качественной самостоятельности, а не вообще любые признаки, свойственные не только праву, но и другим явлениям общественной жизни нормативного характера. Укажем на признаки, характеризующие функции права как определяемое социальным назначением направление воздействия на общественные отношения .
1) Функция права вытекает из его сущности и определяется назначением права в обществе. Функции – это "свечение" сущности права в общественных отношениях. В то же время. В то же время, будучи проявлением имманентных свойств сущности, функции не сводятся к ним и не являются простой их "проекцией". Нельзя механически связывать функции и сущность права. Как явление всегда содержит момент независимости от сущности, так и функция права имеет определенную степень независимости от его сущности.
2) Функция права – это такое направление его воздействия на общественные отношения, потребность в осуществлении которого порождает необходимость существования права как социального явления. В этом смысле можно сказать, что функция характеризует направление безусловного, необходимого воздействия права, т.е. такого, без которого общество на данном этапе развития обойтись не может.
3) Функция выражает наиболее существенные, главные черты права и направлена на осуществление коренных задач, стоящих перед правом на данном этапе его развития.
4) Функция права представляет направление его активного действия, упорядочивающего определенный вид общественных отношений. Поэтому одним из важнейших признаков функции права является ее динамизм, движение, действие. Еще Гетте говорил: "Функция – это существование, мыслимое нами в действии". Но динамизм функции не означает отсутствия в ней стабильности, постоянства, устойчивости и целенаправленности.
5) Функция права отличается постоянством, что характеризует непрерывность, длительность ее действия. О постоянном характере функций права можно говорить в том смысле, что она постоянно присуща праву на определенном этапе его развития. Но это не означает, что неизменными остаются механизм и формы ее осуществления, которые изменяются и развиваются в соответствии с потребностями практики.
В системе функций права главенствующее, определяющее место занимает регулятивная функция. Выражается ли право в форме нормативных или правоприменительных актов, осуществляется в общем или конкретных правоотношениях, устанавливает ли правовой статус, правосубъективность граждан, определяет ли компетенцию государственных органов и юридических лиц – во всех этих формах проявляется его основное социальное назначение – регулировать общественные отношения.
Особенности этой функции заключаются, прежде всего, в установлении позитивных правил поведения, в организации общественных отношений, в координации социальных взаимосвязей на основе наиболее целесообразных норм. Когда речь идет о регулятивной функции, то имеется в виду способность права предписывать, указывать варианты поведения его субъектам, воздействовать на волю, безотносительно к определенной социальной сфере, как это имеет место в реализации конкретных социальных функций.
В рамках регулятивной функции выделяют две подфункции: регулятивную статическую и регулятивную динамическую. Регулятивная статическая функция выражается в воздействии права на общественные отношения путем их закрепления в тех или иных правовых институтах. В этом состоит одна из задач (назначений) правового регулирования. Право, прежде всего, юридически утверждает, возводит в разряд "неприкосновенных" те общественные отношения, которые представляют собой фундамент стабильности общества, выражают в целом его интересы и интересы отдельной личности.

Принцип диспозитивности обеспечивает лицам, участвующим в деле, свободное распоряжение своими материальными и процессуальными правами, связанными с возникновением, движением (переходом из одной стадии в другую) и окончанием процесса по делу.
Принцип диспозитивности находит свое развитие в многочисленных нормах как процессуального, так и материального права. Причем расширение принципа диспозитивности, наполнение его новым содержанием связано в первую очередь именно с изменениями в материальном (гражданском) праве.
В 1991 году были приняты Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, в соответствии с которыми субъекты гражданских правоотношений получили значительно более широкие, чем ранее, возможности распоряжаться своими правами, а контроль государства, в том числе и одного из его органов - суда, за осуществлением гражданских прав был ослаблен.
Важнейшим для определения нового содержания принципа диспозитивности явилось положение ст. 5 названных Основ: "Граждане и юридические лица по своему усмотрению распоряжаются принадлежащими им гражданскими правами, в том числе правом на защиту" . Аналогичная норма была включена в 1994 году в ст. 9 ГК РФ.
Принципиальные изменения в материальном праве повлекли необходимость соответствующих изменений в праве процессуальном.
Принцип диспозитивности находится в самой тесной связи с принципом состязательности (оба эти принципа гармонично дополняют друг друга) и в некоторой конкуренции с принципом законности.
Новое содержание принципа диспозитивности в гражданском процессе (так же как и принципа состязательности) было определено в результате изменений и дополнений ГПК 1964 года, внесенных в него Федеральным законом, принятым Государственной Думой 27 октября 1995 г. и введенным в действие с 9 января 1996 г. Положения, определяющие новое содержание принципа диспозитивности, которые оправдали себя на практике, включены в ГПК РФ, в нем также нашло дальнейшее развитие этого принципа и учтены (в подразделе III) особенности его действия в производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений.
Принцип диспозитивности определяет содержание норм ГПК, регулирующих состав лиц, участвующих в деле (процессуальное соучастие и замену ненадлежащего ответчика). Истец по своему усмотрению может предъявить иск как к одному, так и к нескольким ответчикам - ст. 40 ГПК. Такой иск, если на него распространяется общее правило территориальной подсудности, предъявляется в суд по месту жительства или месту нахождения одного из ответчиков по выбору истца (ч. 1 ст. 31 ГПК).
Например, при солидарной обязанности нескольких должников кредитор вправе предъявить иск как ко всем должникам, так и к любому из них по своему усмотрению (ст. 323 ГК). При предъявлении иска к части должников суд не вправе по своей инициативе, без согласия истца, привлечь остальных должников к участию в деле в качестве соответчиков. Суд обязан разрешить дело по тому иску, который предъявлен, и только в отношении тех ответчиков, которые указаны истцом.
Только в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков "в связи с характером спорного правоотношения" суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе (ч. 3 ст. 40 ГПК). Мотивы, по которым суд признает невозможным рассмотреть данное дело без участия соответчика или соответчиков, должны быть приведены им в соответствующем определении. Данное определение и копии искового заявления необходимо направить лицам, привлеченным судом в качестве соответчиков. Например, в связи с характером спорных правоотношений необходимость привлечения судом соответчиков возникает по делам о признании недействительным ордера на жилое помещение, о признании недействительной сделки (когда в ордер включено, а в сделке участвовало несколько лиц, а иски предъявлены только к некоторым из них).
Истец может предъявить иск и к ненадлежащему ответчику, т.е. лицу, которое не несет перед ним ответственности. Замена ненадлежащего ответчика надлежащим (это влечет выбытие из дела первого и вступление в него второго) возможна только по ходатайству истца или с его согласия. Если истец не согласен на замену ненадлежащего ответчика (например, когда ходатайство об этом заявлено надлежащим ответчиком), суд не вправе привлечь надлежащего ответчика к участию в деле, как это было возможно ранее, а должен рассмотреть дело по предъявленному иску (ч. 2 ст. 41 ГПК), т.е. вынести решение об отказе в иске.
В случаях, когда по ходатайству или с согласия истца суд производит замену ненадлежащего ответчика надлежащим, необходимо иметь в виду следующее. Такое дело может рассматриваться тем же судом, если с учетом нового ответчика его подсудность не изменилась. Если подсудность дела изменяется (например, когда на дело распространяется общее правило территориальной подсудности, а ответчик находится на территории юрисдикции другого суда), то дело должно быть передано в суд, которому оно стало подсудно. В противном случае будет нарушено конституционное право ответчика на рассмотрение его дела тем судом, к подсудности которого оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ).
Если после замены ненадлежащего ответчика дело становится подведомственным арбитражному суду, то формально производство по нему должно быть прекращено.
Было бы правильным включить в ГПК РФ и АПК РФ нормы, допускающие взаимную передачу принятых к своему производству судами общей юрисдикции и арбитражными судами дел по подведомственности. Представляется, что и отсутствие этих норм не является препятствием в такой передаче, однако для этого необходим согласованный подход обеих судебных систем, например, выраженный в совместном постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ.
Действием принципа диспозитивности обусловлены также нормы ГПК РФ об альтернативной и договорной подсудности: в первом случае выбор одного суда, в который предъявляется иск, из нескольких, которым подсудно данное дело, зависит от усмотрения истца, во втором - от соглашения сторон. Наиболее существенным образом действие принципа диспозитивности проявляется при регулировании прав лиц, участвующих в деле, и последствий распоряжения ими своими правилами.
К наиболее существенным правам относятся: право истца отказаться от иска; право ответчика признать иск; право сторон заключить мировое соглашение; право сторон признать обстоятельства, имеющие значение для дела (ст. ст. 39, 68 ГПК).
Отказ истца от иска и заключение сторонами мирового соглашения влечет прекращение производства по делу (ст. 220 ГПК), признание ответчиком иска - вынесение решения в пользу истца без выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела, и исследования доказательств (ст. ст. 173, 198 ГПК), признание стороной обстоятельств, имеющих значение для дела, - освобождение другой стороны от обязанности доказывания этих обстоятельств, а суда - от исследования доказательств, подтверждающих указанные обстоятельства (ст. 68 ГПК).
Суд не принимает отказ от иска, признание иска ответчиком и не утверждает мирового соглашения сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц (т.е. лиц, не являющихся сторонами в данном деле).
Суд не принимает признание стороной обстоятельств, имеющих значение для дела, если у него имеются основания полагать, что признание совершено в целях сокрытия действительных обстоятельств дела или под влиянием обмана, насилия, угрозы, добросовестного заблуждения (ч. 3 ст. 68 ГПК).
Суд должен разъяснить истцу, ответчику или сторонам последствия отказа от иска, признания иска, заключения мирового соглашения или признания обстоятельств, имеющих значение для дела, и оформить совершение этих действий в установленном порядке - занести в протокол судебного заседания, приобщить к делу письменные заявления и т.д.
ГПК РФ ограничивает истца (заявителя) в праве выбрать по своему усмотрению вид гражданского судопроизводства, в котором следует рассматривать его дело, т.е. сужает в данных отношениях действие принципа диспозитивности. Такое регулирование представляется вполне оправданным, так как не допускает возможности злоупотребления со стороны лиц, обращающихся в суды, своими правами путем выбора наиболее благоприятного для них (например, с точки зрения подсудности) и ущемляющего права других лиц, участвующих в деле, вида судопроизводства.
Например, если дело в связи с наличием спора подлежит рассмотрению и разрешению в порядке искового производства в суде по месту жительства или нахождения ответчика, то лицо, обратившееся в суд, не вправе подать заявление по месту своего жительства или нахождения в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений (ч. 2 ст. 254 ГПК), или особого производства (ст. 266 ГПК).
В таких случаях судья должен оставить заявление без движения и разъяснить заявителю необходимость оформления искового заявления с соблюдением требований ст. ст. 131 и 132 ГПК, а если при этом нарушаются правила подсудности дела - отказать в принятии заявления. Если наличие спора выяснится после принятия заявления к производству суда, то суд должен вынести определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором следует разъяснить заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства[10]
Действие принципа диспозитивности, так же как и принципа состязательности, имеет особенности в производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений[11].
Так, в силу ч. 3 ст. 252 ГПК отказ лица, обратившегося в суд с заявлением об оспаривании нормативного правового акта, от своего требования не влечет за собой прекращения производства по делу; признание требования органом государственной власти, органом местного самоуправления или должностным лицом, принявшими оспариваемый нормативный правовой акт, для суда необязательно.
Относительно значения признания требования по таким делам не может быть вариантов: суд, исходя из того, что оспариваемый нормативный правовой акт имеет публичное правовое значение и распространяется на лиц, не участвующих в деле, обязан разрешить вопрос о соответствии этого акта нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, по существу, независимо от позиции органа, его издавшего. Что же касается отказа заявителя от требования по таким делам, то однозначного подхода к нему быть не может.
С учетом особенностей каждого конкретного дела суд не лишен возможности прекратить по нему производство. Например, нет никакой необходимости продолжать разбирательство дела, если нормативный правовой акт признан утратившим силу, в связи с чем заявитель отказывается от своего требования

ГПУ-ОГПУ как репрессивный аппарат советского государства.
В докладе на IХ Всероссийском съезде Советов в декабре 1921 г. В. И. Ленин сделал теоретический вывод о необходимости длительного существования в социалистическом государстве органа охраны его безопасности: «Без такого учреждения, как ВЧК, власть трудящихся существовать де может, пока будут существовать па свете эксплуататоры». Вместе с тем Владимир Ильич считал, что надо провести реформу ВЧК, определить ее функции и компетенцию и ограничить ее работу задачами политическими. «Та обстановка, которая у нас создалась,— говорил он,— повелительно требует ограничить это учреждение сферой чисто политической» .
Решения Политбюро от 20 и 27 октября 1921 года не только сузили права чекистов по отношению к иностранцам и в сфере международных отношений, но дали толчок к дальнейшему ограничению их полномочий и к началу реальной реорганизации всемогущего ведомства. Инициатором всего этого стал В. И. Ленин. 9 и 11 ноября СТО, а затем политбюро поставили вопрос о сокращении штатов ВЧК. 10 и 15 ноября 1921 года Совнарком, обсудив вопрос о надзоре "за следствием", поручил разработать нормы, регулирующие взаимоотношения ВЧК и Наркомюста и устанавливающие надзор НКЮ за следственным аппаратом ВЧК, для чего была создана комиссия в составе Ф.Э. Дзержинского, Л.Б. Каменева и Д.И. Курского. Среди ее членов сразу же начались разногласия. Дзержинский выступил против сколько-нибудь серьезных сокращений в ЧК.
29 ноября Ленин написал записку Каменеву, в которой поддержал его и по другим вопросам, связанным с максимально возможным урезанием полномочий ВЧК, 1 декабря 1921 года набросал проект постановления политбюро, в котором впервые поднял вопрос о возможном изменении ее названия. Вечером того же дня политбюро поручило комиссии разработать проект документа, руководствуясь указаниями вождя6. Дальше дело застопорилось. Лишь 18 декабря пленум ЦК рассмотрел проблему компетенции ВЧК, но на следующих заседаниях к обсуждению не вернулся. Между тем принятые XI партконференцией и IX съездом советов резолюции о необходимости пересмотра положения о ВЧК и сужения ее компетенции предопределили победу ленинской линии .
В январе 1922 года, в период активного развития отношений с ведущими державами и подготовки Генуэзской конференции, последовали дальнейшие шаги. 5 января 1922 года политбюро решило создать комиссию по ознакомлению с делом заведующего отделом стран Согласия Наркомата иностранных дел А.Ф. Нуортевым, арестованного чекистами еще в марте прошлого года. 23 января было принято постановление политбюро, которым Д.И. Курскому и И.С. Уншлихту поручалось разработать проект нового положения и внести его во ВЦИК. Подробные директивы комиссии предусматривали упразднение ВЧК и создание при НКВД Главного политического управления с существенно более узкими функциями. Вместе с тем подчеркивалась задача "сохранения максимально боевого аппарата ВЧК" и предлагалось введение в состав судей "особо выдвигаемых ВЧК лиц"9, что усиливало контроль чекистов за судебными органами.
26 января Уншлихт написал записку Ленину, в которой выразил свое несогласие с принятыми решениями. Он был готов даже принять новое название, но выступал против потери самостоятельного статуса и введения ГПУ в состав НКВД, а также против резкого урезания полномочий своего ведомства". Однако возражения Уншлихта и других чекистов (в частности, Я.Х. Петерса, который написал Ленину о несвоевременности упразднения ВЧК) не возымели существенного эффекта. 2 февраля 1922 г. политбюро утвердило проект положения «Об упразднении ВЧК» и, в то же время, пойдя на некоторые уступки чекистам, сохранило за ГПУ права военного ведомства в отношении снабжения и предусмотрело образование при НКВД коллегии ГПУ, утверждаемой Совнаркомом.
На основе предложений В. И. Ленина, декретом "Об упразднении ВЧК и о правилах производства обысков, выемок и арестов" IХ Всероссийского съезда Советов ВЦИК РСФСР от 6 февраля 1922 г. упразднил Всероссийскую чрезвычайную комиссию и образовал Государственное политическое управление (ГПУ) при НКВД РСФСР . Председателем ГПУ стал народный комиссар внутренних дел Ф. Э. Дзержинский.
В тот же день ВЦИК РСФСР утвердил Положение «О Государственном политическом управлении». Его функции состояли в предупреждении и подавлении открытых контрреволюционных выступлений, борьбе с бандитизмом, мятежами, раскрытии контрреволюционных организаций и лиц, деятельность которых направлена к подрыву хозяйственных органов республики. Большое место в деятельности ГПУ занимали охрана государственных тайн а борьба со шпионажем, охрана железнодорожных и водных путей сообщения, границ РСФСР, борьба с экономической и политической контрабандой и незаконным переходом границ, выполнение специальных заданий ВЦИК и СНК по обеспечению революционного порядка.
9 марта политбюро утвердило данное положение о ГПУ и особых отделах. Особыми постановлениями права еще не созданного, по сути, ГПУ были расширены. Ему, по предложению И.С. Уншлихта, были предоставлены права вынесения "внесудебных приговоров с ведома президиума ВЦИК" по делам собственных сотрудников, "непосредственной расправы" над лицами, "уличенными в вооруженных ограблениях" и уголовниками, "пойманными с оружием в руках", а также ссылки и заключения в Архангельский концлагерь "подпольных анархистов, левых эсеров и уголовников-рецидивистов. Расширение полномочий ГПУ было продолжено на следующих заседаниях политбюро .