Журналистика - готовые работы

Введение

Актуальность изучения развития журналистики в Китае в XIX – первая половина XX вв. обусловлена тем, что проблематика, связанная с развитием китайской прессы в 90-е гг, на сегодняшний день являет малоизученную область. В период после открытия Нового Света многие страны и территории земного шара стали объектами колониальных захватов. В большинстве восточных стран журналистика возникла в условиях колониального господства европейских метрополий. В отличие от Европы, где зарождение периодической печати явилось закономерным следствием вызревания комплекса внутренних социальных, экономических, технологических предпосылок и условий, в колониях и полуколониях, находившихся на докапиталистических стадиях развития, первые периодические издания появились под воздействием внешнего фактора – колониальной экспансии европейских держав. Это наложило специфический отпечаток на облик журналистики в колониях и зависимых странах (полуколониях). На сегодняшний день проводимые в Китае реформы проложили путь к возникновению рыночной экономики, в связи с чем пресса находится в положении субъекта рынка и вместе с тем вынуждена выполнять роль проводника, агитатора и пропагандиста идей партии и государства Китая, таким образом, необходимо проанализировать особенности развития журналистики в Китае в XIX – первая половине XX вв. Этим и обусловлен выбор темы исследования: «История журналистики Китая XIX – первая половина XX века».
Цель исследования – изучить историю развитие журналистики Китая XIX – первая половина XX века
Задачи исследования:
1. Изучить особенности развития журналистики в Китае в XIX – первая половина XX вв.
2. Охарактеризовать конкуренцию в прессе Китая в XIX – первая половина XX вв.: тематическая направленность ведущих китайских газет.

Газеты, журналы, телевидение, радио – все это называется «средства массовой информации». Они играют важную роль в жизни Великобритании: информируют, обучают, спрашивают, отвечают, бросают вызов и, конечно, развлекают. 90-е годы ХХ века – время глобальных перемен в печати, радиовещании и на телевидении. По давней традиции британские СМИ независимы и свободны от государственного контроля. В 1996 году законодательная власть сделала либеральной регуляцию комбинированной собственности между газетными группами, телекомпаниями и радиостанциями Британии. Это положило начало для более конкурентоспособных отношений среди СМИ, что хорошо использовать при выпадении внезапного коммерчески удачного случая, но вместе с тем сохранять большое число печатных групп и телевещателей для разнообразия.
Средства массовой информации удовлетворяют интересы очень требовательной аудитории: большая часть дневных газет (общенациональных и региональных) покупается каждым жителем Великобритании в отличие от большинства других развитых стран.

В свое время теоретики и практики телевидения ломали головы над тем, нужны ли тогда были советскому экрану развлекательные программы. Все-таки первостепенной задачей считалось информирование граждан и превращение телевидения в безотказную машину пропаганды. Но эти задачи ставились тогда, когда телевидение только начинало развиваться.
С получением возможности увеличивать не только количество часов вещательной сетки, но и количество самих каналов, стало ясно, что невозможно будет удержать развитие на месте. Спустя некоторое время сама телевизионная практика показала, что нужно советскому зрителю, а что нет. Тогда, конечно, не было понятия рейтинга, но его с успехом заменяли письма, которые мешками приходили в редакции. В них были и критика, и советы, и благодарность, и вопросы, и много чего другого. Письма были «измерительным прибором», показывающим уровень смотрибельности передачи. Если коллективу автору переставали писать, это говорило о падении интереса, о необходимости менять структуру или содержание. Однако порой письма были не только откликом на что-то увиденное, но и просьбами что-то показать. Все-таки люди хотели не только сухой информации, но и чего-то более развлекательного.
Так начиналась эпоха телевизионных игр и конкурсов. Ее расцвет пришелся на 1970-е годы. Тогда многие телецентры страны начали готовить отдельные передачи о народных умельцах и самодеятельных объединениях, создавать специальные циклы, тележурналы и альманахи, проводить творческие телесоревнования любителей. Все это стало прообразом современных передач развлекательного характера, которые являются уже третьим поколением (если первым – предтечей – считать творческую самодеятельность). С самодеятельности начался и КВН, сначала переродившийся в полноценное телевизионное зрелище, а затем превратившийся в череду крупномасштабных телевизионных шоу.
История его развития отчасти повторяет путь развития всех развлекательных программ и телевидения в целом. Рассмотрение истории развития КВНа, выявление постепенных изменений в его структуре и их анализ составляют предмет данного исследования.
Объектом моей дипломной работы стали телевизионные версии игр высшей лиги КВН разных лет.
Актуальность исследования обусловлена активным развитием развлекательных передач (в том числе и самого КВНа) на нашем телевидении сегодня, что требует переосмысления предыдущего накопленного опыта с целью определения путей дальнейшего совершенствования. Благодаря этому анализу мы получаем возможность проследить эволюцию такого типа программ и рассмотреть примеры использования в них форм и техник, заимствованных из других телевизионных жанров или других видов искусств.
Теоретической основой моей работы стали труды отечественных теоретиков и практиков телевидения, опубликованные не только в книгах, но и в тематическом журнале «Телевидение и радиовещание», а также издание, целиком посвященное КВНу и изданное при участии «АМиК». Особое значение имели работы, посвященные непосредственно анализу КВНа и других развлекательных программ с точки зрения телевизионного зрелища. На первое место для своей работы я ставлю книги А. Вартанова «Телевизионные зрелища» и В. Ворошилова «Феномен игры». Другие работы, такие как сборники статей «Фольклор и викторина. Народное творчество в век телевидения», «Массовая культура на рубеже веков», книги А.Сокольской «Поэтика ТВ: пути и поиски», А.Юровского «Телевидение. Поиски и решения», В. Проппа «Проблемы комизма и смеха», а также статьи журнала «Телевидение и радиовещание» за период с 1970 года по 1984 год и материал журнала «РБК» за май 2006 года помогли сформировать теоретическую базу знаний о подходе к телевизионным зрелищам и развлекательным программам, а также составить более полное представление о той атмосфере, в которой возникла и развивалась программа КВН.
Большая часть научной литературы, в которой затрагивается история становления и проблемы развития КВН, вышла в свет в 1980-е годы. Наверное, это не случайно. С момента возникновения отечественных телевизионных игр и, в частности КВН, прошло уже более 40 лет. За это время телевидение перестало быть черно-белым, эфирная сетка значительно увеличилась за счет программ новых для отечественного телевидения жанров.
К концу 1980-ых стало менялось не только телевидение, но и жизнь вокруг: сначала наступила эпоха гласности, затем сменился государственный строй, что повлекло за собой глобальные изменения для каждого из нас. В эпоху гласности и в период, предшествовавший ей, телевидение развивалось быстрыми темпами, в том числе и в области развлекательного жанра. Теоретики получили возможность анализировать большое количество эмпирического материала, что привело к большому количеству публикаций по этой теме. При анализе программ развлекательного жанра поднимались многие вопросы, в том числе и вопрос о роли ведущего в таких передачах.
С увеличением доли развлекательных программ в эфире телевидения начала 1980-х годов стало ясно, что роль ведущего не тождественна роли диктора. «Урок относится к роли ведущего. Успех передачи во многом зависит от его умения создать атмосферу доверительного общения, помочь робеющему поначалу любителю раскрепоститься, не замечать телекамеры.
Выбрать ведущего для передачи о народном творчестве непросто. Если, конечно, он необходим не для выполнения дикторских обязанностей, а для того, чтобы определять лицо передачи, ее уровень в глазах аудитории. Не определен сам профиль специалиста-ведущего, знакомящего с многожанровым народным творчеством. Кто он – методист научно-методического центра или искусствовед-универсал, руководитель или опытный участник самодеятельного коллектива, журналист или профессиональный актер, композитор, певец?»
Еще один штрих, присущий передачам современного ТВ – это персонификация. Многие программы не мыслимы для нас без постоянных ведущих. Например, «Чайный клуб» прекратил свое существование вслед за смертью его ведущего Зиновия Гердта (хотя, несмотря на смерть В. Ворошилова, передача «Что? Где? Когда?» продолжает жить). В КВНе мы видим пример того, когда персонификация достигла действительно больших размеров. Если говорить современными понятиями, то сам ведущий КВНа – Александр Масляков – превратился в бренд . Отчасти об этом говорит то, что компания, производящая программу и отвечающая за все остальные проекты в русле КВНа, названа «АМиК», что расшифровывается как
«Александр Масляков и компания».
Персонификация была актуальна для советского экрана уже в начале 70-х годов. Тогда на экранах был «Клуб путешественников», который телезрители ассоциировали только с Ю. Сенкевичем. Э. Беляева и Ю. Белянчикова к началу 80-х уже два десятилетия вели «Музыкальный киоск» и «Здоровье» соответственно. «Успех персональных программ, - по мнению А. Юровского, - определяется, прежде всего, качествами ведущего. Его способностью к достаточно глубокому публицистическому анализу фактов, событий, явлений жизни. Ведущий должен, конечно, обладать значительной личностной и творческой ценностью, которая была бы очевидна для зрителей и не иссякала бы после нескольких передач. (…) У телеведущего наличие специальных знаний в сочетании с талантом тележурналиста – умением мыслить перед камерой – становится непременным условием творчества на телевидении» . В случае с КВНом, когда его создатели выбирали нового ведущего, они рассматривали только тех претендентов, которые обладали на тот момент большим опытом игры в КВН. В данном случае, они выполняли требование, определенное А. Юровским, как «наличие специальных знаний» (в данном случае, опыта).
Отмечал особую роль ведущего и Владимир Ворошилов, который создал знаменитую программу «Что? Где? Когда?» и стал знаменитым «инкогнито». Тогда он еще не рассматривал идею персонификации, а говорил о ведущем как таковом, как о неоспоримо значимой фигуре на экране: «Каждый из помощников в игре находится на своем рабочем месте. И только один человек, ведущий, имеет реальную возможность входить в любую зону действия. Поэтому функция ведущего – все время находиться в контакте. Следить, координировать все звенья этого механизма. Ведущий должен не только мгновенно ликвидировать огрехи по ходу дела, но он должен предвидеть возможные «узкие места». Таков закон: чем импровизированнее, «случайнее» внешнее проявление самого действа, тем профессиональней, продуманнее должна быть подготовка и обслуживание этого действа. И вот за этим следит ведущий, это его функция, его роль» .
А. С. Вартанов в своей статье «Телевизионные зрелища» подчеркивает особое значение не только ведущего как абстрактной фигуры, но и самого А. В. Маслякова: «Он обладает целым рядом достоинств, чрезвычайно подходящих для тех типов молодежного телезрелища, о которых здесь идет речь (имеется ввиду «А ну-ка, девушки!» и «Вираж» - прим. автора). Он обаятелен, наделен чувством юмора, находчив в ответах. Он весьма контактен, что позволяет ему с легкостью, естественно и безо всякого панибратства общаться как с молодыми участниками передач, так и со зрителями. И, наконец, он молод, несмотря на то, что при помощи нехитрых арифметических выкладок можно легко установить, что Масляков вышел из комсомольского возраста. Однако дело вовсе не в годе рождения: молодость нелегко бывает гранью характера, качеством духа. Масляков своим темпераментом оживляет происходящее. Придает ему неизъяснимую праздничность, заставляет зрителя с интересом следить за всеми перипетиями конкурсов» .
Еще одна черта телевидения того времени, замеченная теоретиками. – это работа с непрофессионалами. В ней были свои особенности, которые были хорошо видны по программе «А ну-ка, девушки!». Как
было упомянуто, новый жанр создавался сначала на основе самодеятельности, а уже потом становился самостоятельным, устоявшимся телевизионным течением. Сложности возникали в процессе съемок (найти интересный и талантливый коллектив тогда не составляло труда, тем более существовала система заявок), когда ведущему требовалось заставить людей забыть о камере и просто заняться привычным творчеством. М. Юнисов в своей статье вспоминает, что этому могла помешать любая мелочь, например, неудачная рассадка зрителей.
Но то были пробные шары. Следующие эксперименты с жанром уже были более уверенны, тем более они были поручены молодежной редакции, которая славилась своим новаторским подходом к делу создания телевизионных программ. Появилась программа «А ну-ка, девушки!», которая хоть и отличалась от КВНа даже того времени, но развивалась с ним в едином русле, хоть и в разные периоды. К тому же, у КВНа и у «А ну-ка, девушки!» был один ведущий - Александр Масляков (в самом начале ее вела известная сейчас Кира Прошутинская).
Из общих признаков программ можно отметить конкурсность, предварительный отбор и наличие нескольких разрозненных заданий. Определенно, в передаче «А ну-ка, девушки!» было намного меньше импровизации, да и наличие ее в этом телевизионном проекте, на мой взгляд, привело бы к положительному результату из-за неготовности девушек быстро реагировать в заданном ключе. И, несмотря на то, что непрофессиональные конкурсы преподносились как неожиданные, в них чувствовалась какая-то подготовленность со стороны девушек. Программа «А ну-ка, девушки!» схожа, скорее, с современным сплавом, если смешать интеллектуальную (как «Слабое звено») и «приключенческую» (как «Форт «Баярд», но в менее экстремальных условиях) телевизионную игру. Тогда, с выходом программы на советский экран, она пришлась по вкусу зрителям, судя по количеству откликов, желающих участвовать, а также послесъемочному развитию событий. Забегая вперед, хочу сказать, что проект через некоторое время был развит в логичном ключе: целая передача была посвящена рассказу о том, кем стала героиня, и о том, как на нее повлияло появление в эфире. После первой пробы сделать такой специальный выпуск такое начинание стало традицией. И если не о всех бывших участницах делали отдельную программу, то многие были повторны приглашены в студию, чтобы поделиться своими впечатлениями и воспоминаниями, а, может быть, и планами на будущее.
В специальной литературе того времени обращалось внимание и на структуру передач развлекательного характера. Возвращаясь к идее передачи «А ну-ка, девушки!», стоит упомянуть о самой сути, то есть что именно лежало в основе, а затем было воплощено. Авторы предварительно набирали участниц из разных городов СССР, которые были представительницами разных профессий. Во время съемок программы им давались разные задания, в которых надо было продемонстрировать свои производственные таланты. Далее шли конкурсы, раскрывавшие личные таланты девушки (конкурс танца, конкурс пения). Не обходилось и без состязания в начитанности и общекультурном развитии. Таким образом, по мнению создателей, у девушек была возможность проявить себя по максимуму, заслужив не только аплодисменты зрителей, но и какое-то из призовых мест. Элемент шоу добавлялся выступлениями популярных артистов. Кстати, этот элемент фигурирует и в программе «Что? Где? Когда?», дожившей до наших дней. Еще одно новшество, которое можно приписать к «А ну-ка, девушки!», - это голосование зрителей посредством писем. Так зарождалась телевизионная интерактивность, которая в наше время действует на порядок быстрее. Однако тогда это было весьма необычно: иметь возможность самому предопределить исход соревнования.
Передача «А ну-ка, девушки!» прожила на телеэкране достаточно долго – более 10 лет. Сейчас это нонсенс для экрана, так как в условиях жесткой конкуренции каналы постоянно пытаются превзойти самих себя и соседей по частоте в оригинальности идеи и воплощения очередного развлекательного шоу. А тогда телезрители были рады тому немногому действительно интересному, что можно было посмотреть, поэтому тепло встречали передачу в течение многих лет. Они были в восторге от программы, наверное, потому, что она давала возможность простым девушкам прославиться на всю страну.
Про эту передачу неоднократно писал журнал «Телевидение и радиовещание». Так, например, на его страницах Г. Царегородская, кондитер фабрики имени Бабаева и бывшая участница передачи «А ну-ка, девушки!» говорила: «Эти передачи привлекают, по-моему, всю молодежь. В них задорные игры, интересные конкурсы. Программа помогает и телезрителям, и участникам найти себя». Имелось ввиду, что «А ну-ка, девушки!» - это одновременно и «рекламирование» профессии, и предостережение от романтизации того или иного дела, рассказ о недостатках.
В 1980 году журнал поздравил программу с 10-летием и проанализировал те изменения, которые успели в ней произойти. Все-таки требования времени меняют тот экранный продукт, который имеет такую длинную биографию. С течением времени задания усложнялись. Сначала это были несложные «хозяйственные» конкурсы, а потом от девушек уже требовалось демонстрировать знания литературы и искусства. Что ж, этот факт еще раз подтверждает то, что стагнация, замирание на месте грозит потерей зрительского интереса. Кстати, вместе со сложностью заданий увеличивалась степень сложности самой подготовки. Так, например, по отрывку текста девушкам надо было угадать название произведения и написать главному герою оного письмо. А потом из зала на сцену вышли люди, у которых полностью совпадали имя и фамилия, чтобы участницы могли им передать свои послания. Согласитесь, создателям передачи был проделан немалый труд, особенно, если представить средства поиска информации того времени.
Однако некоторые телевизионные теоретики не были в таком восторге от передачи, как и зрители. Во-первых, они не рассматривали программу «А ну-ка, девушки!» саму по себе, а взглянули на нее под необычным ракурсом – с точки зрения использования там фольклорных элементов: «Из-за своих заданий конкурс «А ну-ка, девушки!» ощущается не как состязание, а как шоу с набором «выходов». И, тем не менее, в основе этого шоу лежит фольклорный прототип. Исследовательница фольклора пишет: «Идти «в хоровод» (так называлось помимо конкретной игры и все праздничное сборище молодежи) полагалось в лучших праздничных нарядах. Здесь демонстрировался и достаток семьи, и вкус, и «рукодельность» девушек-невест, их умение держаться «на народе». Хороводы собирали многочисленных зрителей из числа родителей, родственников, пожилого населения деревни. Большие хороводы выполняли определенную общественную роль: были своеобразными «смотринами». Телевизионная передача сконструирована по типу таких «смотрин» - от ее участниц тоже требуется и «рукодельность» и умение держаться «на народе». Однако фольклорная структура создателями передачи искажена» . По мнению автора статьи, искажение произошло по нескольким параметрам. Во-первых, традиция хождения «в хоровод» подразумевает большое количество участниц, чтобы у ярких девушек была возможность выделиться на фоне остальных. В данном случае об этом не может быть и речи: эфирное время ограничивает число участниц, зато стремиться показать их в разных ипостасях. Во-вторых, чрезмерная эстетизация ухудшает качество шоу (тут с автором, на мой взгляд, не согласилось бы большинство современным мне телевизионщиков-практиков).
С точки зрения В. Михалковича создатели программы «перетягивают одеяло на себя», предлагая зрителям оценить их изобретательность (как в случае с подбором однофамильцев и тезок).
Если же отвлечься на некоторое время от рассматривания «А ну-ка, девушки!» как искажающей фольклорные традиции передачи, то автор статьи находит еще один существенный недостаток – несуществующие различия, не позволяющие кому-то из конкурсанток вырваться вперед: «Следует полагать, что различия устраняются сознательно. Конкурс «А ну-ка, девушки!» задумывался для популяризации профессий – должен был стать не «смотринами» девушек, а «смотринами» занятий, поэтому для демонстрации достоинств профессии отбираются наиболее видные представители. Между собой они различаются скорее физическими, прирожденными качествами, нежели профессиональными. В этом отношении уровень участниц должен быть более-менее одинаковым.
Участницы конкурса оспаривают друг у друга пальму первенства. Не особенно вырываясь вперед, потому что девушки воспринимаются как приравненные друг к другу синонимы. Разыгранное ими действо не направлено на то, чтобы кто-то разительно выделился» . В конце концов, эта унификация мешает сделать судейство бесспорным, так как балльный разрыв слишком маленький, чтобы говорить о каком-то кардинальном различии. Значит, это уже намекает на некоторую притянутость результатов.
В целом, В. Михалкович недоволен теми принципами, которые ложатся в основу создания таких передач, так как они ломают ту фольклорность, из которой произрастает все телевидение: «Его (телевидение) справедливо считают тем коммуникативным средством, для которого чрезвычайно существенны проблемы контакта, принципы объединения своей аудитории. Древние сообщества накопили значительный арсенал форм контакта, потому нет ничего удивительного, что молодое телевидение к этому арсеналу обращается. При этом заимствуемые формы оно способно совершенствовать, перерабатывать. Хотя нередко, трансформируя, ломает их» .
Еще одним противником такого подхода к созданию программы «А ну-ка, девушки!» был, как ни странно, Владимир Ворошилов. Он находил объект для критики, глядя на передачу со своего ракурса. По мнению Ворошилова, как развлекательная программа «А ну-ка, девушки!» достойна иметь время в эфире, однако, ее нельзя называть телевизионной игрой: «В известной всем телепередаче «А ну-ка девушки!» тоже испытывается комплекс, а не одно качество участниц. Там целая цепь испытаний. Как мы видим, здесь достаточно разнообразная палитра испытаний, но расположены они в пространстве и во времени последовательно! По существу, это многоборье, состоящее из отдельных состязаний. Здесь количество никогда не перейдет в качество, сколькобы мы не увеличивали количество состязаний, «А ну-ка девушки!» никогда не станет игрой. Ибо в игре комплекс качеств испытывается одновременно и только сам ее участник решает, какое из них он в данный момент пустит в дело» .
С критикой передачи-близнеца «А ну-ка девушек!» - программы «А ну-ка, парни!», которую так же вел А. В. Масляков, выступал А. С. Вартанов, сравнивая эти две игры не в пользу последней. Он считал, что многократные изменения «А ну-ка, парни!», позже переименованной в «Вираж», говорит о нежизнеспособной концепции. Если в «А ну-ка девушки!» старались много внимания обратить именно на участниц программы, то «Вираж» стал почти спортивным соревнованием, где за шлемами и очками не видно людей. Не видно их было как в прямом, так и в переносном смысле. Кстати, то, что критикует А. С. Вартанов, сейчас сплошь и рядом демонстрируется на телевидении. Поточное производство развлекательных программ соревновательного типа заставляет создателей этих передач относится к участникам «по-поточному». Однако, возвращаясь к статье «Телевизионные зрелища», стоит отметить, что критика автора была направлена, в первую очередь, потерю своеобразия и натуральности: «Эволюция программ-близнецов привела к тому, что в какой-то момент «А ну-ка парни!» стала терять свое своеобразие. Для студии передача становилась слишком шумной и в то же время недостаточно натуральной. Было несколько сезонов, когда «А ну-ка парни!» попросту перестала появляться на экранах. Казалось, что из возникшей когда-то пары программ-близнецов останется жить только одна – «А ну-ка девушки!» .
О КВНе как о передаче, использующей мотив пародийности, один из авторов, упоминаемых мной во вступлении, - В. Михалкович - отзывается более лестно. Бросая взгляд на фольклорность, в практике гулянья пародируются знакомые действия. К этому и сейчас, и в те времена прибегали юмористы и члены команд КВН. И хотя телевидение не повторяет ни распорядок гулянья, ни его течение, оно соотносится с его содержательными мотивами: «Телевидение не обязательно воспроизводит форму коллективной жизни. Однако иные формы, сходные с гуляньем свом эффектом, телевидение насаждает. В период популярности «Клуба веселых и находчивых» во многих институтах и школах возникли свои КВН, а вечера отдыха на мероприятиях зачастую проводились по формуле телевизионного «Голубого огонька» .
Однако самым, на мой взгляд, стабильным в телевизионном деле понятием, рассмотренном теоретиками, была импровизация. Вокруг нее до сих пор идут неумолкаемые споры, когда речь заходит о КВНе. Но тогда разговор велся не только об этой передаче, но и об импровизации как о понятии в целом. Она присуща и самому телевидению, например, прямому эфиру. Даже расписанный по секундам сценарий может не помочь, когда во время съемок произойдет непредвиденная ситуация. «Импровизационность – следствие сиюминутности ТВ – пронизывает всю структуру живого телезрелища: само событие и поведение его участников, его мгновенную интерпретацию телевизионным оператором и режиссером и зрительское восприятие в момент совершения события» , - пишет А. Сокольская. Там же говорится о сиюминутности, как грани импровизационной стихии (но уже в ключе смонтированного материала, а не прямого эфира) в музыкально-развлекательных программах. Видеозапись «пересоздает» выступление, но при этом не теряется его живость. Наоборот, запечатлевание на пленку и монтажная работа позволяет расставить акценты, сделать телевизионный фрагмент передачи более выпуклым. Импровизационная стихия исполнительства как бы перетекает из реальности в экранный образ исполнения – в мгновенную игру монтажных ритмов, цвета, ракурсов, изобразительных решений.
В наши дни тема КВНа очень редко появляется на страницах неспециализированной литературы и периодической печати. Отчасти это можно связать с тем фактом, что КВН стал «государством в государстве», создав целую империю, опирающуюся на телевизионный эфир. Возможно так же, что КВН не связан с громкими скандалами и не замешан в коррупции (хотя странно писать об этом про телевизионный проект), поэтому серьезные издания не видят объект для анализа. С другой стороны, многих останавливает то, что кроме официальных данных про КВН мало что известно, точнее не про сам КВН, а про те процессы, что происходят у него внутри. Сами руководители передачи не стремятся давать комментарии, а к членам команд, делящихся такой информацией, относятся без снисхождения. Однако на фоне всего этого молчания статья «Клуб веселой наличности», опубликованная в майском номере журнала «РБК» за 2006 год, стала своего рода откровением для многих. Сам журнал позиционирует себя как «трибуна гласности», поэтому без прикрас пишет обо всем вокруг, при этом обосновывая все свои утверждения фактами. Статья про КВН написана в том же духе. В ней говорится о том, сколько зарабатывают те, кто стоит «у руля», на фактически голом энтузиазме КВНщиков. Впрочем, этот материал не был бы так интересен, если бы в нем не приоткрывалась завеса не только над финансовыми вопросами, но и над самой «кухней» КВН. Что касается конкретно телевидения, то, несмотря на свою масштабность, передача занимает всего лишь две комнаты в телецентре «Останкино», зато при недостатке места, в спонсорах нет отбоя. Это говорит о том, что заложенная еще в советские времена машина взаимовыгодных финансовых взаимоотношений работает безотказно.

В свое время теоретики и практики телевидения ломали головы над тем, нужны ли тогда были советскому экрану развлекательные программы. Все-таки первостепенной задачей считалось информирование граждан и превращение телевидения в безотказную машину пропаганды. Но эти задачи ставились тогда, когда телевидение только начинало развиваться.
С получением возможности увеличивать не только количество часов вещательной сетки, но и количество самих каналов, стало ясно, что невозможно будет удержать развитие на месте. Спустя некоторое время сама телевизионная практика показала, что нужно советскому зрителю, а что нет. Тогда, конечно, не было понятия рейтинга, но его с успехом заменяли письма, которые мешками приходили в редакции. В них были и критика, и советы, и благодарность, и вопросы, и много чего другого. Письма были «измерительным прибором», показывающим уровень смотрибельности передачи. Если коллективу автору переставали писать, это говорило о падении интереса, о необходимости менять структуру или содержание. Однако порой письма были не только откликом на что-то увиденное, но и просьбами что-то показать. Все-таки люди хотели не только сухой информации, но и чего-то более развлекательного.
Так начиналась эпоха телевизионных игр и конкурсов. Ее расцвет пришелся на 1970-е годы. Тогда многие телецентры страны начали готовить отдельные передачи о народных умельцах и самодеятельных объединениях, создавать специальные циклы, тележурналы и альманахи, проводить творческие телесоревнования любителей. Все это стало прообразом современных передач развлекательного характера, которые являются уже третьим поколением (если первым – предтечей – считать творческую самодеятельность). С самодеятельности начался и КВН, сначала переродившийся в полноценное телевизионное зрелище, а затем превратившийся в череду крупномасштабных телевизионных шоу.
История его развития отчасти повторяет путь развития всех развлекательных программ и телевидения в целом. Рассмотрение истории развития КВНа, выявление постепенных изменений в его структуре и их анализ составляют предмет данного исследования.
Объектом моей дипломной работы стали телевизионные версии игр высшей лиги КВН разных лет.
Актуальность исследования обусловлена активным развитием развлекательных передач (в том числе и самого КВНа) на нашем телевидении сегодня, что требует переосмысления предыдущего накопленного опыта с целью определения путей дальнейшего совершенствования. Благодаря этому анализу мы получаем возможность проследить эволюцию такого типа программ и рассмотреть примеры использования в них форм и техник, заимствованных из других телевизионных жанров или других видов искусств.
Теоретической основой моей работы стали труды отечественных теоретиков и практиков телевидения, опубликованные не только в книгах, но и в тематическом журнале «Телевидение и радиовещание», а также издание, целиком посвященное КВНу и изданное при участии «АМиК». Особое значение имели работы, посвященные непосредственно анализу КВНа и других развлекательных программ с точки зрения телевизионного зрелища. На первое место для своей работы я ставлю книги А. Вартанова «Телевизионные зрелища» и В. Ворошилова «Феномен игры». Другие работы, такие как сборники статей «Фольклор и викторина. Народное творчество в век телевидения», «Массовая культура на рубеже веков», книги А.Сокольской «Поэтика ТВ: пути и поиски», А.Юровского «Телевидение. Поиски и решения», В. Проппа «Проблемы комизма и смеха», а также статьи журнала «Телевидение и радиовещание» за период с 1970 года по 1984 год и материал журнала «РБК» за май 2006 года помогли сформировать теоретическую базу знаний о подходе к телевизионным зрелищам и развлекательным программам, а также составить более полное представление о той атмосфере, в которой возникла и развивалась программа КВН.
Большая часть научной литературы, в которой затрагивается история становления и проблемы развития КВН, вышла в свет в 1980-е годы. Наверное, это не случайно. С момента возникновения отечественных телевизионных игр и, в частности КВН, прошло уже более 40 лет. За это время телевидение перестало быть черно-белым, эфирная сетка значительно увеличилась за счет программ новых для отечественного телевидения жанров.
К концу 1980-ых стало менялось не только телевидение, но и жизнь вокруг: сначала наступила эпоха гласности, затем сменился государственный строй, что повлекло за собой глобальные изменения для каждого из нас. В эпоху гласности и в период, предшествовавший ей, телевидение развивалось быстрыми темпами, в том числе и в области развлекательного жанра. Теоретики получили возможность анализировать большое количество эмпирического материала, что привело к большому количеству публикаций по этой теме. При анализе программ развлекательного жанра поднимались многие вопросы, в том числе и вопрос о роли ведущего в таких передачах.
С увеличением доли развлекательных программ в эфире телевидения начала 1980-х годов стало ясно, что роль ведущего не тождественна роли диктора. «Урок относится к роли ведущего. Успех передачи во многом зависит от его умения создать атмосферу доверительного общения, помочь робеющему поначалу любителю раскрепоститься, не замечать телекамеры.
Выбрать ведущего для передачи о народном творчестве непросто. Если, конечно, он необходим не для выполнения дикторских обязанностей, а для того, чтобы определять лицо передачи, ее уровень в глазах аудитории. Не определен сам профиль специалиста-ведущего, знакомящего с многожанровым народным творчеством. Кто он – методист научно-методического центра или искусствовед-универсал, руководитель или опытный участник самодеятельного коллектива, журналист или профессиональный актер, композитор, певец?»
Еще один штрих, присущий передачам современного ТВ – это персонификация. Многие программы не мыслимы для нас без постоянных ведущих. Например, «Чайный клуб» прекратил свое существование вслед за смертью его ведущего Зиновия Гердта (хотя, несмотря на смерть В. Ворошилова, передача «Что? Где? Когда?» продолжает жить). В КВНе мы видим пример того, когда персонификация достигла действительно больших размеров. Если говорить современными понятиями, то сам ведущий КВНа – Александр Масляков – превратился в бренд . Отчасти об этом говорит то, что компания, производящая программу и отвечающая за все остальные проекты в русле КВНа, названа «АМиК», что расшифровывается как
«Александр Масляков и компания».
Персонификация была актуальна для советского экрана уже в начале 70-х годов. Тогда на экранах был «Клуб путешественников», который телезрители ассоциировали только с Ю. Сенкевичем. Э. Беляева и Ю. Белянчикова к началу 80-х уже два десятилетия вели «Музыкальный киоск» и «Здоровье» соответственно. «Успех персональных программ, - по мнению А. Юровского, - определяется, прежде всего, качествами ведущего. Его способностью к достаточно глубокому публицистическому анализу фактов, событий, явлений жизни. Ведущий должен, конечно, обладать значительной личностной и творческой ценностью, которая была бы очевидна для зрителей и не иссякала бы после нескольких передач. (…) У телеведущего наличие специальных знаний в сочетании с талантом тележурналиста – умением мыслить перед камерой – становится непременным условием творчества на телевидении» . В случае с КВНом, когда его создатели выбирали нового ведущего, они рассматривали только тех претендентов, которые обладали на тот момент большим опытом игры в КВН. В данном случае, они выполняли требование, определенное А. Юровским, как «наличие специальных знаний» (в данном случае, опыта).
Отмечал особую роль ведущего и Владимир Ворошилов, который создал знаменитую программу «Что? Где? Когда?» и стал знаменитым «инкогнито». Тогда он еще не рассматривал идею персонификации, а говорил о ведущем как таковом, как о неоспоримо значимой фигуре на экране: «Каждый из помощников в игре находится на своем рабочем месте. И только один человек, ведущий, имеет реальную возможность входить в любую зону действия. Поэтому функция ведущего – все время находиться в контакте. Следить, координировать все звенья этого механизма. Ведущий должен не только мгновенно ликвидировать огрехи по ходу дела, но он должен предвидеть возможные «узкие места». Таков закон: чем импровизированнее, «случайнее» внешнее проявление самого действа, тем профессиональней, продуманнее должна быть подготовка и обслуживание этого действа. И вот за этим следит ведущий, это его функция, его роль» .
А. С. Вартанов в своей статье «Телевизионные зрелища» подчеркивает особое значение не только ведущего как абстрактной фигуры, но и самого А. В. Маслякова: «Он обладает целым рядом достоинств, чрезвычайно подходящих для тех типов молодежного телезрелища, о которых здесь идет речь (имеется ввиду «А ну-ка, девушки!» и «Вираж» - прим. автора). Он обаятелен, наделен чувством юмора, находчив в ответах. Он весьма контактен, что позволяет ему с легкостью, естественно и безо всякого панибратства общаться как с молодыми участниками передач, так и со зрителями. И, наконец, он молод, несмотря на то, что при помощи нехитрых арифметических выкладок можно легко установить, что Масляков вышел из комсомольского возраста. Однако дело вовсе не в годе рождения: молодость нелегко бывает гранью характера, качеством духа. Масляков своим темпераментом оживляет происходящее. Придает ему неизъяснимую праздничность, заставляет зрителя с интересом следить за всеми перипетиями конкурсов» .
Еще одна черта телевидения того времени, замеченная теоретиками. – это работа с непрофессионалами. В ней были свои особенности, которые были хорошо видны по программе «А ну-ка, девушки!». Как
было упомянуто, новый жанр создавался сначала на основе самодеятельности, а уже потом становился самостоятельным, устоявшимся телевизионным течением. Сложности возникали в процессе съемок (найти интересный и талантливый коллектив тогда не составляло труда, тем более существовала система заявок), когда ведущему требовалось заставить людей забыть о камере и просто заняться привычным творчеством. М. Юнисов в своей статье вспоминает, что этому могла помешать любая мелочь, например, неудачная рассадка зрителей.
Но то были пробные шары. Следующие эксперименты с жанром уже были более уверенны, тем более они были поручены молодежной редакции, которая славилась своим новаторским подходом к делу создания телевизионных программ. Появилась программа «А ну-ка, девушки!», которая хоть и отличалась от КВНа даже того времени, но развивалась с ним в едином русле, хоть и в разные периоды. К тому же, у КВНа и у «А ну-ка, девушки!» был один ведущий - Александр Масляков (в самом начале ее вела известная сейчас Кира Прошутинская).
Из общих признаков программ можно отметить конкурсность, предварительный отбор и наличие нескольких разрозненных заданий. Определенно, в передаче «А ну-ка, девушки!» было намного меньше импровизации, да и наличие ее в этом телевизионном проекте, на мой взгляд, привело бы к положительному результату из-за неготовности девушек быстро реагировать в заданном ключе. И, несмотря на то, что непрофессиональные конкурсы преподносились как неожиданные, в них чувствовалась какая-то подготовленность со стороны девушек. Программа «А ну-ка, девушки!» схожа, скорее, с современным сплавом, если смешать интеллектуальную (как «Слабое звено») и «приключенческую» (как «Форт «Баярд», но в менее экстремальных условиях) телевизионную игру. Тогда, с выходом программы на советский экран, она пришлась по вкусу зрителям, судя по количеству откликов, желающих участвовать, а также послесъемочному развитию событий. Забегая вперед, хочу сказать, что проект через некоторое время был развит в логичном ключе: целая передача была посвящена рассказу о том, кем стала героиня, и о том, как на нее повлияло появление в эфире. После первой пробы сделать такой специальный выпуск такое начинание стало традицией. И если не о всех бывших участницах делали отдельную программу, то многие были повторны приглашены в студию, чтобы поделиться своими впечатлениями и воспоминаниями, а, может быть, и планами на будущее.
В специальной литературе того времени обращалось внимание и на структуру передач развлекательного характера. Возвращаясь к идее передачи «А ну-ка, девушки!», стоит упомянуть о самой сути, то есть что именно лежало в основе, а затем было воплощено. Авторы предварительно набирали участниц из разных городов СССР, которые были представительницами разных профессий. Во время съемок программы им давались разные задания, в которых надо было продемонстрировать свои производственные таланты. Далее шли конкурсы, раскрывавшие личные таланты девушки (конкурс танца, конкурс пения). Не обходилось и без состязания в начитанности и общекультурном развитии. Таким образом, по мнению создателей, у девушек была возможность проявить себя по максимуму, заслужив не только аплодисменты зрителей, но и какое-то из призовых мест. Элемент шоу добавлялся выступлениями популярных артистов. Кстати, этот элемент фигурирует и в программе «Что? Где? Когда?», дожившей до наших дней. Еще одно новшество, которое можно приписать к «А ну-ка, девушки!», - это голосование зрителей посредством писем. Так зарождалась телевизионная интерактивность, которая в наше время действует на порядок быстрее. Однако тогда это было весьма необычно: иметь возможность самому предопределить исход соревнования.
Передача «А ну-ка, девушки!» прожила на телеэкране достаточно долго – более 10 лет. Сейчас это нонсенс для экрана, так как в условиях жесткой конкуренции каналы постоянно пытаются превзойти самих себя и соседей по частоте в оригинальности идеи и воплощения очередного развлекательного шоу. А тогда телезрители были рады тому немногому действительно интересному, что можно было посмотреть, поэтому тепло встречали передачу в течение многих лет. Они были в восторге от программы, наверное, потому, что она давала возможность простым девушкам прославиться на всю страну.
Про эту передачу неоднократно писал журнал «Телевидение и радиовещание». Так, например, на его страницах Г. Царегородская, кондитер фабрики имени Бабаева и бывшая участница передачи «А ну-ка, девушки!» говорила: «Эти передачи привлекают, по-моему, всю молодежь. В них задорные игры, интересные конкурсы. Программа помогает и телезрителям, и участникам найти себя». Имелось ввиду, что «А ну-ка, девушки!» - это одновременно и «рекламирование» профессии, и предостережение от романтизации того или иного дела, рассказ о недостатках.
В 1980 году журнал поздравил программу с 10-летием и проанализировал те изменения, которые успели в ней произойти. Все-таки требования времени меняют тот экранный продукт, который имеет такую длинную биографию. С течением времени задания усложнялись. Сначала это были несложные «хозяйственные» конкурсы, а потом от девушек уже требовалось демонстрировать знания литературы и искусства. Что ж, этот факт еще раз подтверждает то, что стагнация, замирание на месте грозит потерей зрительского интереса. Кстати, вместе со сложностью заданий увеличивалась степень сложности самой подготовки. Так, например, по отрывку текста девушкам надо было угадать название произведения и написать главному герою оного письмо. А потом из зала на сцену вышли люди, у которых полностью совпадали имя и фамилия, чтобы участницы могли им передать свои послания. Согласитесь, создателям передачи был проделан немалый труд, особенно, если представить средства поиска информации того времени.
Однако некоторые телевизионные теоретики не были в таком восторге от передачи, как и зрители. Во-первых, они не рассматривали программу «А ну-ка, девушки!» саму по себе, а взглянули на нее под необычным ракурсом – с точки зрения использования там фольклорных элементов: «Из-за своих заданий конкурс «А ну-ка, девушки!» ощущается не как состязание, а как шоу с набором «выходов». И, тем не менее, в основе этого шоу лежит фольклорный прототип. Исследовательница фольклора пишет: «Идти «в хоровод» (так называлось помимо конкретной игры и все праздничное сборище молодежи) полагалось в лучших праздничных нарядах. Здесь демонстрировался и достаток семьи, и вкус, и «рукодельность» девушек-невест, их умение держаться «на народе». Хороводы собирали многочисленных зрителей из числа родителей, родственников, пожилого населения деревни. Большие хороводы выполняли определенную общественную роль: были своеобразными «смотринами». Телевизионная передача сконструирована по типу таких «смотрин» - от ее участниц тоже требуется и «рукодельность» и умение держаться «на народе». Однако фольклорная структура создателями передачи искажена» . По мнению автора статьи, искажение произошло по нескольким параметрам. Во-первых, традиция хождения «в хоровод» подразумевает большое количество участниц, чтобы у ярких девушек была возможность выделиться на фоне остальных. В данном случае об этом не может быть и речи: эфирное время ограничивает число участниц, зато стремиться показать их в разных ипостасях. Во-вторых, чрезмерная эстетизация ухудшает качество шоу (тут с автором, на мой взгляд, не согласилось бы большинство современным мне телевизионщиков-практиков).
С точки зрения В. Михалковича создатели программы «перетягивают одеяло на себя», предлагая зрителям оценить их изобретательность (как в случае с подбором однофамильцев и тезок).
Если же отвлечься на некоторое время от рассматривания «А ну-ка, девушки!» как искажающей фольклорные традиции передачи, то автор статьи находит еще один существенный недостаток – несуществующие различия, не позволяющие кому-то из конкурсанток вырваться вперед: «Следует полагать, что различия устраняются сознательно. Конкурс «А ну-ка, девушки!» задумывался для популяризации профессий – должен был стать не «смотринами» девушек, а «смотринами» занятий, поэтому для демонстрации достоинств профессии отбираются наиболее видные представители. Между собой они различаются скорее физическими, прирожденными качествами, нежели профессиональными. В этом отношении уровень участниц должен быть более-менее одинаковым.
Участницы конкурса оспаривают друг у друга пальму первенства. Не особенно вырываясь вперед, потому что девушки воспринимаются как приравненные друг к другу синонимы. Разыгранное ими действо не направлено на то, чтобы кто-то разительно выделился» . В конце концов, эта унификация мешает сделать судейство бесспорным, так как балльный разрыв слишком маленький, чтобы говорить о каком-то кардинальном различии. Значит, это уже намекает на некоторую притянутость результатов.
В целом, В. Михалкович недоволен теми принципами, которые ложатся в основу создания таких передач, так как они ломают ту фольклорность, из которой произрастает все телевидение: «Его (телевидение) справедливо считают тем коммуникативным средством, для которого чрезвычайно существенны проблемы контакта, принципы объединения своей аудитории. Древние сообщества накопили значительный арсенал форм контакта, потому нет ничего удивительного, что молодое телевидение к этому арсеналу обращается. При этом заимствуемые формы оно способно совершенствовать, перерабатывать. Хотя нередко, трансформируя, ломает их» .
Еще одним противником такого подхода к созданию программы «А ну-ка, девушки!» был, как ни странно, Владимир Ворошилов. Он находил объект для критики, глядя на передачу со своего ракурса. По мнению Ворошилова, как развлекательная программа «А ну-ка, девушки!» достойна иметь время в эфире, однако, ее нельзя называть телевизионной игрой: «В известной всем телепередаче «А ну-ка девушки!» тоже испытывается комплекс, а не одно качество участниц. Там целая цепь испытаний. Как мы видим, здесь достаточно разнообразная палитра испытаний, но расположены они в пространстве и во времени последовательно! По существу, это многоборье, состоящее из отдельных состязаний. Здесь количество никогда не перейдет в качество, сколькобы мы не увеличивали количество состязаний, «А ну-ка девушки!» никогда не станет игрой. Ибо в игре комплекс качеств испытывается одновременно и только сам ее участник решает, какое из них он в данный момент пустит в дело» .
С критикой передачи-близнеца «А ну-ка девушек!» - программы «А ну-ка, парни!», которую так же вел А. В. Масляков, выступал А. С. Вартанов, сравнивая эти две игры не в пользу последней. Он считал, что многократные изменения «А ну-ка, парни!», позже переименованной в «Вираж», говорит о нежизнеспособной концепции. Если в «А ну-ка девушки!» старались много внимания обратить именно на участниц программы, то «Вираж» стал почти спортивным соревнованием, где за шлемами и очками не видно людей. Не видно их было как в прямом, так и в переносном смысле. Кстати, то, что критикует А. С. Вартанов, сейчас сплошь и рядом демонстрируется на телевидении. Поточное производство развлекательных программ соревновательного типа заставляет создателей этих передач относится к участникам «по-поточному». Однако, возвращаясь к статье «Телевизионные зрелища», стоит отметить, что критика автора была направлена, в первую очередь, потерю своеобразия и натуральности: «Эволюция программ-близнецов привела к тому, что в какой-то момент «А ну-ка парни!» стала терять свое своеобразие. Для студии передача становилась слишком шумной и в то же время недостаточно натуральной. Было несколько сезонов, когда «А ну-ка парни!» попросту перестала появляться на экранах. Казалось, что из возникшей когда-то пары программ-близнецов останется жить только одна – «А ну-ка девушки!» .
О КВНе как о передаче, использующей мотив пародийности, один из авторов, упоминаемых мной во вступлении, - В. Михалкович - отзывается более лестно. Бросая взгляд на фольклорность, в практике гулянья пародируются знакомые действия. К этому и сейчас, и в те времена прибегали юмористы и члены команд КВН. И хотя телевидение не повторяет ни распорядок гулянья, ни его течение, оно соотносится с его содержательными мотивами: «Телевидение не обязательно воспроизводит форму коллективной жизни. Однако иные формы, сходные с гуляньем свом эффектом, телевидение насаждает. В период популярности «Клуба веселых и находчивых» во многих институтах и школах возникли свои КВН, а вечера отдыха на мероприятиях зачастую проводились по формуле телевизионного «Голубого огонька» .
Однако самым, на мой взгляд, стабильным в телевизионном деле понятием, рассмотренном теоретиками, была импровизация. Вокруг нее до сих пор идут неумолкаемые споры, когда речь заходит о КВНе. Но тогда разговор велся не только об этой передаче, но и об импровизации как о понятии в целом. Она присуща и самому телевидению, например, прямому эфиру. Даже расписанный по секундам сценарий может не помочь, когда во время съемок произойдет непредвиденная ситуация. «Импровизационность – следствие сиюминутности ТВ – пронизывает всю структуру живого телезрелища: само событие и поведение его участников, его мгновенную интерпретацию телевизионным оператором и режиссером и зрительское восприятие в момент совершения события» , - пишет А. Сокольская. Там же говорится о сиюминутности, как грани импровизационной стихии (но уже в ключе смонтированного материала, а не прямого эфира) в музыкально-развлекательных программах. Видеозапись «пересоздает» выступление, но при этом не теряется его живость. Наоборот, запечатлевание на пленку и монтажная работа позволяет расставить акценты, сделать телевизионный фрагмент передачи более выпуклым. Импровизационная стихия исполнительства как бы перетекает из реальности в экранный образ исполнения – в мгновенную игру монтажных ритмов, цвета, ракурсов, изобразительных решений.
В наши дни тема КВНа очень редко появляется на страницах неспециализированной литературы и периодической печати. Отчасти это можно связать с тем фактом, что КВН стал «государством в государстве», создав целую империю, опирающуюся на телевизионный эфир. Возможно так же, что КВН не связан с громкими скандалами и не замешан в коррупции (хотя странно писать об этом про телевизионный проект), поэтому серьезные издания не видят объект для анализа. С другой стороны, многих останавливает то, что кроме официальных данных про КВН мало что известно, точнее не про сам КВН, а про те процессы, что происходят у него внутри. Сами руководители передачи не стремятся давать комментарии, а к членам команд, делящихся такой информацией, относятся без снисхождения. Однако на фоне всего этого молчания статья «Клуб веселой наличности», опубликованная в майском номере журнала «РБК» за 2006 год, стала своего рода откровением для многих. Сам журнал позиционирует себя как «трибуна гласности», поэтому без прикрас пишет обо всем вокруг, при этом обосновывая все свои утверждения фактами. Статья про КВН написана в том же духе. В ней говорится о том, сколько зарабатывают те, кто стоит «у руля», на фактически голом энтузиазме КВНщиков. Впрочем, этот материал не был бы так интересен, если бы в нем не приоткрывалась завеса не только над финансовыми вопросами, но и над самой «кухней» КВН. Что касается конкретно телевидения, то, несмотря на свою масштабность, передача занимает всего лишь две комнаты в телецентре «Останкино», зато при недостатке места, в спонсорах нет отбоя. Это говорит о том, что заложенная еще в советские времена машина взаимовыгодных финансовых взаимоотношений работает безотказно.

...............................................
...Актуальности данного исследования не вызывает сомнений хотя бы потому, что вопрос о принадлежности блогов к СМИ по-прежнему остается открытым. Поэтому развитие и подтверждение теории о том, что контент сетевых дневников является настоящим журналистским материалом, созданным в нетрадиционном пока направлении гонзо, могло бы существенно повлиять на решение этой проблемы.
Новизна работы так же очевидна. Гражданская интернет – журналистики, как и стиль гонзо – явления настолько мало изученные, что объединить их в одной научной работе ещё не удалось. Попробуем исправить это упущение.
Структура работы: В первой обзорно – теоретической части нашей работы мы рассмотрим общепринятую классификацию журналистских жанров, детально проанализируем ключевые функции и особенности некоторых из них, а так же соберем воедино всю имеющуюся информацио о направлении гонзо – журналистики и попытаемся выявить её признаки и уникальные черты. Во второй, практической части исследования, мы составим обзорную рецензию, посвященную развитию электронной гонзо – журналистики в рунете, а так же проведем непосредственный выборочный анализ контента сетевых дневников и сравним их со схожими по жанру работами, опубликованными традиционными медиа.
Методы исследования. В качестве основного метода используется интертекстуальный анализ, в качестве вспомогательных — структурно-семиотический и статистический анализы.
Практическая значимость состоит в возможности использования результатов исследования в практике преподавания в ВУЗах, при чтении спецкурсов, проведении практических занятий и спецсеминаров.
При написании теоретической части мы в первую очередь опирались на работы таких исследователей, как А.А. Тертычный, В.В Ученова, Л.Е Кройчик, И.Я Чернухина.

Сегодня в отношении «языка вражды» многое остается неясным и вызывает споры. Во-первых, сам факт его существования признается не всеми. Многие и не подозревают, что такой термин существует. Во-вторых, среди тех, кто не сомневается в существовании данного понятия, всё ещё выражаются самые разные точки зрения. Это касается возникновения «языка вражды», масштабы его распространения, как в средствах массовой информации, так и в бытовой речи (которая используется в повседневности), понимания его сути и основных черт, развитие в будущем и т. д.
Созрела явная необходимость изучения и толкования понятия «язык вражды», что и делает данную тему весьма актуальной. Её решение целесообразно будет начать с предельно четкого и ёмкого анализа явления и рассмотрения примеров в печатных изданиях СМИ. Это и составит теоретическую и практическую части работы.
Термин «язык вражды» мы будем рассматривать как любые некорректные высказывания в адрес этнических и конфессиональных групп или их представителей, как слова и выражения, которые подсознательно или явно программируют человека на агрессию, в том числе на агрессию по отношению к людям иной национальности и вероисповедания.
В данной работе мы укажем характерные виды «языка вражды», приведем примеры правового воздействия на явление и уделим также внимание собственно лингвистическим механизмам порождения «языка вражды».....

Тема исследования «Блоги, как элемент формирования гражданской журналистики» была выбрана не случайна, так как с развитием блогов, его часто стали отождествлять с гражданской журналистикой. По данным Поиска по блогам Яндекса на весну 2009, в русскоязычной блогосфере 7,4 миллиона блогов: 6,9 миллионов личных дневников и более полумиллиона сообществ. Это говорит о том, что все больше людей так или иначе заводят свой блог.
Блоги стали модой, источником информации, субкультурой, социальной сетью, культурным феноменом, плацдармом испытания пиар-технологий, «кодовым понятием», независимой прессой, маркетинговым пространством, гигантской фокус-группой.
актуальность: Вследствие развития блогов, получивших широкое распространение в сети Интернет, стало также необходимым изучить их специфику. В целом, чтобы держать руку на пульсе событий, а также знать их причины и возможные последствия, необходима информация многих источников. Безусловно, информация блогов и гражданской журналистики требует проверки, однако ее оперативность существенно ускоряет темпы медиа;
Цели: изучить специфику блогов, охарактеризовать его понятие и тенденции развития, определить конкретную связь блогов с гражданской журналистикой, а также выяснить каким образом блоги влияют на гражданскую журналистику в целом;
Задачи: ознакомиться с мнениями ряда экспертов по вопросам блогов и гражданской журналистики, выяснить какие выводы предоставляют нам исследователи, определить характеристику сайтов и на основе полученных данных провести анализ понятий;
Методы исследования: В данной работе представлены позиции исследователей, взятые из их научных трудов и статей в Интернете. Используются также информация определенных сайтов, специализирующихся на данную тему. Создание собственных блогов, с целью познания блогосферы и ее анализа;
Новизна исследования: тема блогов и гражданской журналистики достаточно изучена, однако некоторые элементы все же бывают упущены. Так, например, исследователь Иосиф Дзялошинский в своем труде « Журналистика соучастия. Как сделать Сми полезными» делает серьезный анализ понятия «гражданская журналистика», но не указывает в чем заключается ее отличие от блогов, а также насколько продвинулась гражданская журналистика с развитием блогов;......

.......Вне всякого сомнения, первым ряду основополагающие компонентов журналистской фотографии стоит документальность. С точки зрения русского языка «документальный» – значит, основанный на фактах. Таким образом, можем предположить, что всё, запечатленное с помощью фотоаппарата на плёнку или матрицу и воспроизведённое затем в том или ином виде без искажений, следует – на основании вышеуказанного утверждения – относить к документальной фотографии.
Тема данной работы «Мастера фотожурналистики России». Актуальность данной темы обусловлена тем, что в фотографии, как и в любом виде искусства, главным был и остается творческий поиск автора. Причем у каждого фотографа есть свой подход, так называемый стиль, по которому мы иной раз узнаем его работы. В этом проявляется индивидуальность фотографа как творческой единицы. Цель данной работы изучить развитие российской фотожурналистики и рассказать о мастерах отечественной фотожурналистики.

В постиндустриальном обществе власть знаний и информации становится решающей в управлении обществом, оттесняя на второй план влияние денег и государственного принуждения.
Непосредственными носителями и, особенно, распространителями знаний и другой политически значимой информации являются СМИ. СМИ представляют собой учреждения, созданные для открытой, публичной передачи с помощью специального технического инструментария различных сведений любым лицам.
Отличительные черты СМИ: публичность, т.е. неограниченный и надперсональный круг потребителей; наличие специальных технических приборов, аппаратуры для передачи информации; непрямое, разделенное в пространстве и времени взаимодействие коммуникационных партнеров; однонаправленность взаимодействия от коммуникатора к реципиенту, невозможность перемены их ролей; непостоянный, дисперсивный характер аудитории, которая образуется от случая к случаю в результате общего внимания, проявленного к той или иной передаче или статье.
СМИ обладают различными возможностями и силой воздействия, которые зависят, прежде всего, от способа их восприятия реципиентами. Наиболее массовое и сильное политическое влияние оказывают аудиовизуальные СМИ и, прежде всего, радио и телевидение.
Цель работы - рассмотреть понятие предвыборных технологий, их воздействие на формирование общественного мнения во время избирательных кампаний, а также механизмы их воздействия.

Дмитрий Алексеевич Милютин - один из ближайших, наиболее энергичных и заслуженных сотрудников императора Александра II. Он родился 28 июня 1816 г. в небогатой дворянской семье.
В 1839 г. окончил курс в военной академии. С 1839 до 1840 г. он принимал участие во многих делах против кавказских горцев и был ранен пулей навылет в правое плечо, с повреждением кости. В 1845 г. был назначен профессором военной академии по кафедре военной географии. Ему принадлежит заслуга введения в академический курс военной статистики. Академия Наук присудила ему полную Демидовскую премию и избрала Милютина своим членом-корреспондентом.
С 1848 г. Милютин состоял по особым поручениям при военном министре. В 1856 г. он был назначен начальником штаба кавказской армии; в 1859 г. участвовал в занятии аула Тандо и в овладении укрепленным аулом Гунибом, где был взят в плен Шамиль.
В 1859 г. он получил звание генерал-адъютанта; в 1860 г. был назначен товарищем военного министра: в 1861 г. он занял пост военного министра и сохранял его в течение двадцати лет, выступив решительным, убежденным и стойким поборником обновления России в духе справедливости и равенства. В государственном совете Милютин всегда принадлежал к числу наиболее просвещенных сторонников преобразовательного движения 60-х годов. Особенно заметно сказалось влияние Милютина при издании закона 17 апреля 1863 г. об отмене жестоких уголовных наказаний - шпицрутенов, плетей, клейменья, приковывания к тележке и т. п. В вопросе о земской реформе Милютин стоял за предоставление земству возможно больших прав и возможно большей самостоятельности; он возражал против введения в избрание главных начал сословности, против преобладания дворянского элемента, настаивал на предоставлении самим земских собраниям, уездным и губернским, избирать своих председателей. При рассмотрении судебных уставов Милютин всецело стоял за строгое проведение основ рационального судопроизводства. Как только открыты были новые гласные суды, для военного ведомства был издан новый военно-судебный устав (15 мая 1867 г.), согласованный с основными принципами судебных уставов (устность, гласность, состязательное начало). Закон о печати 1865 г. встретил в Милютине строгого критика; он находил неудобным одновременное существование изданий, подлежащих предварительной цензуре, и изданий, от нее освобожденных, восставал против сосредоточения власти над печатью в лице министра внутренних дел, желал возложить решение по делам печати на учреждение коллегиальное и вполне самостоятельное. Самой важной мерой Милютина было введение всеобщей воинской повинности. 1 января 1874 г. состоялся Высочайший манифест о введении всеобщей воинской повинности.
Непримиримым противником Милютина в этом отношении был министр народного просвещения граф Д. А. Толстой, предлагавший ограничить высшую льготу одним годом и уравнять окончивших курс в университетах с окончившими курс 6 классов классических гимназий. В 1864 г. учреждены были юнкерские училища. Число военных учебных заведений вообще было увеличено; повышен уровень научных требований при производстве в офицеры. При академии генерального штаба был устроен дополнительный курс.
Основанные Милютиным в 1866 г. юридические офицерские классы в 1867 г. были преобразованы в военно-юридическую академию. Все эти меры привели к значительному подъему умственного уровня русских офицеров. За труды свои во время войны Милютин, указом от 30 августа 1878 г., возведен в графское достоинство.
В 1881 г., одновременно с графом Лорис-Меликовым и Абазой, вышел в отставку и Милютин. Оставшись членом государственного совета, Милютин почти безвыездно жил в Крыму до самой смерти, последовавшей 25 января 1912 г. За свою военную деятельность Милютин заслужил все российские ордена до Андрея Первозванного включительно, был удостоен многих зарубежных наград. Он состоял почетным президентом Академии генштаба и Военно-юридической академии, почетным членом Академии наук.
Биография легендарной личности постоянно интересовала ученых, изучающих эпоху, в которую жил Д. А. Милютин. Среди них можно назвать таких ученых как Захарова Л. Г., Зайончковский П. А., Осипова М. В., Гордин Я. А. и др. Наиболее полную характеристику жизни и деятельности
Дмитрия Алексеевича Милютина мы можем встретить в работах профессора Л. Г. Захаровой «Дмитрий Алексеевич Милютин, его время и его мемуары».
Но основным источником являются дневники, написанные самим Д. А. Милютиным. Они открывают нам совершенно иную перспективу видения исторических событий того времени, нежели у частного лица или общественного деятеля, - перспективу профессионала. Поэтому в настоящее время эта тема особенно актуальна.
Цель нашей работы - дать краткую характеристику личности этого выдающегося государственного деятеля. В связи с поставленной целью необходимо рассмотреть следующие вопросы: рассмотреть этапы жизненного пути Д. А. Милютина, проанализировать его деятельность на поприще военного министра при Александре II, а также исследовать его творческое наследие.