Геополитика - готовые работы

Региональной диверсификации европейских поставок энергоносителей можно способствовать путем обеспечения политической поддержки проектов магистральных трубопроводов, которые создают для Европы, включая транзитные государства, доступ к новым поставщикам. Еще одна возможность – увеличение количества производственных установок для регазификации сжиженного газа.
В нефтяном секторе межгосударственные нефтепроводы являются скорее исключением, так как во всем мире преобладает транспортировка нефти танкерами. Из России 90% природной нефти также поставляется в Европу танкерами. Оставшиеся 10% транспортируются в основном по трубопроводу «Дружба», северная ветвь которого отходит на Шведт, а южная – в Чехию. Мощность этого трубопровода (50 млн. тонн в год) в принципе тоже может быть заменена танкерными поставками нефти в порты Балтийского моря. По нефтепроводу Баку–Тбилиси–Джейхан (мощность которого также 50 млн. тонн в год) природная нефть из Азербайджана и Казахстана транспортируется к Средиземному морю – на мировой рынок. Для прокачки нефти из Каспийского региона была разработана концепция строительства нефтепровода Одесса–Броды и его ответвления на польский город Плоцк. Этот нефтепровод, рассчитанный на перекачку 10 млн. тонн нефти с украинского побережья Черного моря на север, был построен в 2001 году. Лишь в 2004 году он был запущен в эксплуатацию, однако в «обратном», реверсном направлении – с севера на юг. С тех пор российско-британская компания ТНК-ВР осуществляет прокачку сибирской нефти по нефтепроводу «Дружба» до Одессы. Диверсификацию европейских поставок нефти можно было бы провести за счет достройки нефтепровода Одесса–Броды от украинского городка Броды в польский Плоцк. Таким образом можно было бы транспортировать нефть из Каспийского региона в Польшу и дальше через балтийский порт Гданьск (Данциг). Этот проект – фаворит Польши и Украины до сих пор терпел фиаско прежде всего из-за отсутствия коммерческого интереса к строительству этого транспортного пути.
Газопровод Набукко предназначен для транспортировки газа из каспийского региона в Европу. Его строительство начнется в 2010 году. К транспортировке будет привлекаться газ из Египта, Ирака, Ирана и ряда других стран, поэтому строительство Набукко не потеряет своей актуальности даже при строительстве «Южного потока».
По словам генерального директора проекта Рейнарда Митчека, дата ввода трубопровода в эксплуатацию согласована с проектом «Шах дениз» по разработке одноименного газоконденсатного месторождения в азербайджанском секторе Каспия.
«Чтобы соединить эти два проекта мы избрали датой начала транспортировки газа по Набукко 2013-й год, когда начнется и вторая стадия разработки «Шах дениз», - сказал Митчек.
По его сообщению, в минувшую среду генеральный директор Набукко, совершивший однодневный визит в Баку, подписал здесь ряд соглашений с компаниями, занимающимися добычей и экспортом газа. Название компаний, а также содержание документов пока не раскрывается. Как отметил Митчек, «один из пунктов подписанных соглашений предусматривает конфиденциальность их содержания». По его словам, это связано с тем, что пока не все вопросы, связанные с реализацией проекта, уточнены. Сообщается также, что руководитель проекта Набукко провел серьезные переговоры в госнефткомпании Азербайджана.
Митчек выразил уверенность в том, что в проекте Набукко примет участие и Туркмения. В целом же он не исключает возможности привлечения для транспортировки по будущей магистрали газа из Египта, Ирака, Ирана и ряда других стран.
Митчек убежден, что реализация проекта «Южный поток» не снизит актуальности Набукко и не помешает его реализации. «Потребности Европы в газе возрастают, и она заинтересована в различных источниках голубого топлива», - сказал он.
Проект Набукко ориентировочной стоимостью от 5 до 7 млрд евро лоббируется Европейским союзом. Он предусматривает транспортировку газа из региона Центральной Азии и Азербайджана в Европу по маршруту Турция- Болгария-Румыния-Венгрия-Австрия. «Шах дениз» является одним из крупнейших газоконденсатных месторождений мира. Его запасы оцениваются в 1,2 трлн кубометров. В рамках проекта «Шах дениз» газ с этого месторождения на шельфе Каспия уже поставляется в Грузию, Турцию и Грецию, а в 2011 году начнет экспортироваться на Апеннины. Соответствующий меморандум между Азербайджаном и Италией о поставках 8 млрд кубометров газа в год уже подписан.
2007 год в ЕС был назван годом энергетики. Вопросы энергобезопасности регулярно фигурировали в повестках саммитов сообщества. А недавно глава КЕС Жозэ Мануэл Дурран Баррозу заявил, что этот вопрос станет в следующем году центральным и на встречах ЕС с лидерами третьих стран.
Само понятие «энергетическая безопасность» имеет достаточно непродолжительную историю. Оно стало популярным после введения нефтяного эмбарго в 1973 году и трактовалось как энергетическая самодостаточность страны. Однако позднее стало очевидным, что необходимо различать понятия «энергетическая независимость» и «энергобезопасность». Государство может быть одновременно зависимым и не быть уязвимым – если оно приобретает энергоресурсы за рубежом по устойчивым ценам и обеспечивает стабильность своих закупок наличием надежных контрактов и диверсификацией поставщиков. А если, например, страна сама производит энергоресурсы, используя устаревшие технологии и энергия получается дорогой, то страна уязвима, хоть и не зависит от внешних поставщиков. Позднее стали больше говорить и о зависимости и уязвимости стран – экспортеров энергоресурсов – так называемой «голландской болезни», или, проще говоря, нефтезависимости.

параграф 2
Стратегия взаимодействия РФ И и ФРГ в обеспечении энергобезопасности Германии
Отношения между Россией и Германией являются отношениями современных государств Российской Федерации и Федеративной Республики Германии, а также в широком понимании, отношения русского и немецкого народов на протяжении более чем тысячелетнего периода истории.
ФРГ первой из ведущих иностранных государств признала (26 декабря 1991 г.) Российскую Федерацию в качестве продолжателя бывшего СССР (дипломатические отношения СССР - ФРГ установлены 13 сентября 1955 г.).
Правовой фундамент отношений образуют Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве от 9 ноября 1990 г. и Совместное заявление Президента Российской Федерации и Федерального канцлера ФРГ от 21 ноября 1991 г. Принципиальное значение имеет также Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии от 12 сентября 1990 г.
За последние полтора десятилетия сторонам удалось найти развязки по основным остававшимся с советских времен открытыми проблемам двусторонних отношений. Были, в частности, четко выполнены договоренности о выводе с германской территории российских войск (завершен 31 августа 1994 г.), реализации за счет ФРГ жилищной программы по их обустройству в России (завершена 9 октября 1996 г.) и переподготовке увольняемых в запас военнослужащих (завершена 30 марта 2001 г.). Заключены соглашения об уходе за военными могилами, о выплате Германией компенсаций российским жертвам нацистских преследований (400 млн. марок - по двусторонним договоренностям 1993 г. и более 800 млн. марок - по многостороннему соглашению от 17 июля 2000 г.). Окончательно урегулирован вопрос отрицательного сальдо в торговле бывшего СССР с бывшей ГДР.
Значительный прогресс достигнут на пути исторического примирения и укрепления доверия между народами двух стран. В 2001 г. впервые в истории Президент Российской Федерации и Федеральный канцлер ФРГ возложили совместные венки на мемориальном Пискаревском кладбище в Санкт-Петербурге (апрель) и к мемориалу советским воинам в берлинском Тиргартене (сентябрь). Линия на примирение народов России и Германии получила дальнейшее развитие во время контактов В.В.Путина с Г.Шрёдером 9 мая 2005 г. в рамках торжеств в Москве по случаю 60-летия окончания Второй мировой войны.
Развивается интенсивный политический диалог: с 1998 г. ежегодно проводятся двусторонние межгосударственные консультации на высшем уровне с участием членов правительств России и ФРГ. Всего состоялось 8 раундов (последний - в Томске 26-27 апреля 2006 г.).
С июня 2000 г. состоялось более 40 встреч на высшем уровне в различных форматах, включая государственный визит Президента Российской Федерации в ФРГ 25-27 сентября 2001 г. Президент ФРГ Й.Рау 2-5 сентября 2002 г. посетил Россию с ответным государственным визитом (Москва, Великий Новгород). 14 января 2005 г. состоялся рабочий визит Президента ФРГ Х.Кёлера в Санкт-Петербург. В 2005 г. состоялось 7 встреч между Президентом России и Канцлером ФРГ, включая встречу “четверки” в Париже (18 марта), двусторонний саммит в Ганновере (11-12 апреля), российско-германо-французскую встречу в Калининграде (3 июля), встречи в Москве (9 мая) и Гленниглсе (6-8 июля), в Берлине (8 сентября) и Санкт-Петербурге (7-8 октября). Первый визит в Россию главы нового коалиционного правительства ФРГ А.Меркель состоялся 16 января 2006 г. 10-11 октября 2006 года с рабочим визитом Германию посетил Президента России В.В.Путин (Дрезден, Мюнхен), в рамках которого он принял участие в работе 6-го Российско-германского форума общественности “Петербургский диалог”.

На современном этапе стратегически важным для Москвы остается необходимость противодействия афгано-исламскому фактору (стоящим за ним определенным силами в ИРП, Саудовской Аравии, также ИРИ). Создание российской военной базы на территории Таджикистана уже однозначно свидетельствует о выборе данного государства в качестве страны для представления российских геополитических интересов в регионе Центральной Азии и вокруг него. Данный выбор вовсе не означает признания Таджикистана в качестве ключевого государства в Центральной Азии, но свидетельствует о том, что эта республика остается звеном в системе региональной безопасности. Россия, исходя из соображений геополитической целесообразности, пользуется удобным случаем, чтобы без существенных материальных и политических затрат, стратегически закрепиться в регионе. Кроме того, Россия продолжает демонстрировать заинтересованность в транспортировке энергоресурсов региона. Для нее, как и для других стран, участвующих в освоении нефтегазовых месторождений, строительстве, эксплуатации трубопроводов, транспортировки энергоресурсов является не столь экономическим, сколько политическим вопросом, в первую очередь через призму обеспечения эффективного контроля над развитием ситуации в регионе. В экономическом плане регион Центральной Азии сейчас не является приоритетным направлением для России. Жизненно заинтересования в инвестициях , «живых» деньгах, РФ не может быть удовлетворена бартерным характером торгово-экономических отношений с регионом, сложившимся в последнее время. По многочисленным оценкам, в том числе мнению известного французского эксперта проблема Центральной Азии Оливье Ру , российское влияние в регионе имеет тенденцию к уменьшению.
Согласно его анализу, миф о военной мощи РФ исчез с провалом операции в Грозном в 1996 . Отныне ясно, что Москва не имеет ни средств, ни желания осуществить неоколониальную экспансию в регионы, также ориентировать военную защиту в случае агрессии извне. Не исключается, что именно по этой причине страны региона вступили в ОБСЕ и развивают связи с НАТО, как бы страхуя себя от «неспособности нежелания» России помочь им в кризисной ситуации. Стремление РФ играть особую роль в отношениях со странами региона, в том числе как гарант стабильности безопасности, продолжает идти в разрезе с тенденцией ослабления российского влияния в Центральной Азии . Сложность социально-политической, экономической ситуации в настоящее время отвлекает Москву от формирования новой стратегии развития отношений с государствами региона, где стержневым моментом, по многим оценкам, могло бы стать именно взаимовыгодное экономическое сотрудничество. Рост понимания российской политической, экономической ,элитой, наличия новых реалий в регионе, координальности произошедших здесь изменений, стремление максимально дистанцироваться от элементов имперского подхода, безусловно, будет продолжать оставаться мощным стабилизирующим фактором геополитической обстановки в Центральной Азии.
На первый взгляд ситуация действительно выглядит выигрышно для России. Последний саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), прошедший в середине августа в Бишкеке, подтвердил планы по созданию регионального Энергетического клуба. Главы государств — членов Евразэс одобрили идею создания единого энергетического рынка сообщества. В сентябре должны быть представлены конкретные решения по проекту Прикаспийского трубопровода, договоренности по которому были восприняты многими аналитиками как победа России над конкурентами на центральноазиатском направлении. Ряд наблюдателей заговорили о том, что Европа и США проигрывают России этот регион. Стоит ли нам с удовольствием и облегчением согласиться с такими выводами?
Полагаю, нет. Безусловно, активизация и определенные успехи нашей политики в регионе налицо. С другой стороны, восприятие Центральной Азии в мире изменилось, вызвав заметный рост и столкновение интересов основных мировых игроков. Политические и экономические процессы в регионах — традиционных поставщиках нефти и газа, например Персидском заливе, повышают привлекательность центральноазиатского региона. Существенный интерес представляют перспективы формирования трансазиатских транспортных коридоров. Еще один фактор — военно-стратегическое положение региона как одного из узлов противостояния с международным терроризмом.
При такой высокой цене вопроса страны Центральной Азии становятся уже не объектом, а субъектом мировой политики и могут играть, исходя из собственных интересов. Основной из них — получение предложения, решающего весь комплекс имеющихся проблем — от экономических до цивилизационных. В свое время принадлежность к Советскому Союзу предлагала именно такое решение: защиту от внешних угроз и подавление экстремизма, доступ к технологиям и инфраструктуре, интеграцию в союзные и международные хозяйственные связи, гарантии соблюдения интересов местных элит, гуманитарное развитие. Сегодня национальное руководство стран Центральной Азии ищет новый вариант комплексного решения, иной по сравнению с временами СССР. Это и объясняет многовекторность центральноазиатской внешней политики. Однако долго так продолжаться не может, и спустя какое-то время векторы отношений в Центральной Азии перестанут быть равновеликими. Задача России — замкнуть на себя как можно больше таких векторов, предложив справедливое и для нас, и для наших соседей решение.
Сегодня мы вряд ли преуспели даже в осознании этой задачи, не говоря уж о ее реализации. Двусторонние отношения и интеграционные процессы по линии Россия — Центральная Азия в рамках СНГ, Евразэс, ШОС, ОДКБ носят вялотекущий характер. Развернутой программы политического, экономического, научного и гуманитарного сотрудничества и вовсе нет. В Центральной Азии не работает ни одна российская организация-грантодатель. Степень взаимной поддержки политических и деловых инициатив за редким исключением остается слабой. С точки зрения стратегических интересов политика России в регионе носит реактивный характер.
Фактически инструментарий российской дипломатии на постсоветском пространстве сужен до решения энергетических вопросов, когда возможность доступа к российской инфраструктуре используется как действенный рычаг переговоров. Однако по мере появления альтернативных транспортных маршрутов происходит неизбежный пересмотр представления о жесткой зависимости Центральной Азии от существующей российской инфраструктуры. Скорейший отказ от «трубопроводного чванства» будет отвечать долгосрочным интересам России в регионе.
Важно отказаться и от ориентации на позднесоветскую модель при построении совместных проектов в области экономики и военного сотрудничества. Возврата к прежней имперской модели отношений нет и быть не может. Россия может быть только одной из сторон, участвующих в решении проблем региона. Наши предложения должны быть разнообразными и конкурентоспособными. Если мы проиграем в конкурентной борьбе по всему спектру вопросов, Россия будет вынуждена встраиваться в чужую модель политических и экономических связей в регионе.
Есть все основания утверждать, что современная геополитическая парадигма Запада, хорошо известная в экспертных кругах как «американоцентричная стратегия глобализации и монополярного мироустройства», в настоящее время переживает глубинный кризис. Речь, прежде всего, идет о военно-политических демаршах Вашингтона и союзных столиц в Ираке, Афганистане, Средней Азии и Центральной Евразии, на Среднем и Ближнем Востоке, в АТР и т.д., которые, как убеждает практика, не приносят нынешней администрации США сколько-нибудь ощутимых искомых результатов. Конечной целью и главной идеей глобальной американской стратегии на данном этапе, по задумке ее авторов, является принципиальное переформатирование обширного пространства «большой Евразии» и переакцентировка приоритетов макрорегиональной политики в свою пользу. При этом, главными стратегическими объектами американской геополитики являются Китай и Россия, вокруг которых сегодня предпринимаются попытки сформировать долговременную «зону нестабильности», и составной частью этой зоны, помимо Среднего и Ближнего Востока, «малой Европы» (в лице новых членов НАТО и ЕС), Кавказа и Прикаспия, является Центральная Азия (ЦА), обнимающая 4 бывшие советские республики - Киргизию, Таджикистан, Туркмению, Узбекистан, а также Казахстан, китайский СУАР и северный Афганистан.
«Не вдаваясь в детальное аналитическое рассмотрение американских действий на постсоветском пространстве и в Евразии в целом, остановимся на ключевом, с точки зрения макрорегиональной композиции, геополитическом объекте - Центральной Азии.

В настоящее время воздействие процессов глобализации на военно-техническую политику России выражено не столь явно. Гораздо больший урон военно-экономическому потенциалу России нанесли внутренние факторы
Но даже в сложившейся международной обстановке можно найти ряд направлений, развитие которых позитивно скажется на военно-технической политике России. Основным из них является международная кооперация при разработке и освоении производства новых образцов ВВТ. Причем вести диалог в этом направлении представляется целесообразным не только с нашими традиционными партнерами: Китаем, Индией, Украиной, но и с другими странами. Интересные и перспективные варианты взаимовыгодного сотрудничества в этой сфере могут возникнуть в отношениях России с Испанией, Бразилией и Израилем. Положительный эффект может быть усилен в случае, если Россия займет более жесткую позицию в отношении государств, осуществляющих нелицензионное (пиратское) техническое обслуживание, модернизацию и ремонт российской техники. Повысит общий уровень военно-экономического потенциала и государственная политика, направленная на стимулирование иностранных инвесторов, вкладывающих капитал не в сырьевой сектор, а в обрабатывающую промышленность.
Осознание и последовательное отстаивание своих внешнеэкономических интересов будет способствовать дальнейшему наращиванию военно-экономического потенциала государства и возрождению его былого могущества.
2.2. Региональные и этносоциальные аспекты геополитической позиции России
За многие десятилетия межнационального сожительства народы России в значительной мере перемешались, рассеялись, расселились по разным ее регионам. Наряду с компактно проживающими в том или ином регионе национальным большинством появились и национальные меньшинства. Их социальное положение, их права, доступ к материальным и культурным благам существенно отличались от положения национального большинства.
По существу после установления советской власти Россия перестала быть колониальной империей в классическом смысле этого понятия. Центр по отношению к окраинам проводил политику, которую нельзя определить однозначно: оказание им посильной помощи, в первую очередь экономической и культурной, с одной стороны, и унификация общественной жизни, игнорирование этнической и культурной специфики, с другой. Нельзя обойти молчанием и факты этнического геноцида и массовых репрессий по отношению к целым народам.
В Советском Союзе не было господствующей нации, ибо им правила номенклатура, воплощавшая в своей деятельности тоталитарную систему, как таковую. Путем насаждения "механического интернационализма" последняя глушила национальную жизнь. Национальный вопрос был объявлен решенным, что означало на практике сворачивание национальной культуры, для которой осталась только форма при идентичности для всех "национального содержания".
За годы советской власти у русских сформировалось ощущение, что их родина - это вся страна, все социалистическое отечество - СССР. И именно это ощущение, подкрепленное сознанием своего истинного превосходства и роли "старшего брата" в семье советских народов, пришло сегодня в противоречие с реальным статусом русских в ряде республик, где они ощутили себя не только меньшинством, но и меньшинством дискриминируемым. "Мигранты", "оккупанты" и другие не менее крепкие ярлыки не могли не задеть национального самосознания русских, не вызвать протеста с их стороны.
До 1986 г. о межнациональных конфликтах в СССР публично ничего не говорилось. Считалось, что в нем национальный вопрос был окончательно решен. И надо признать, что крупных открытых межнациональных конфликтов не было.
Вместе с тем шел интенсивный процесс русификации нерусских народов. Нежелание изучать русский язык не влекло каких-либо санкций, как это пытаются сделать в Эстонии или Молдове, но само его изучение было поставлено в ранг естественно необходимого. В то же время знание русского языка, как федерального, открывало перед нерусскими народами большие возможности для обучения, профессионализации и самореализации. Русский язык позволял приобщиться к культуре всех народов СССР, а также к мировой культуре. Исходя из принципа "разделяй и властвуй", большевики дали формальную самостоятельность в виде национального наименования территории лишь "опорным" нациям. Поэтому из более чем 130 национальностей, населяющих СССР, около 80 не получили никаких национальных образований. Причем "выдача" государственности осуществлялась странным образом. Эстонцы, например, общее число которых в целом по стране, согласно переписи населения 1989 г., составляло 1027 тыс., имели союзную государственность; татары, численность которых более чем в 6 раз превосходит число эстонцев (6649 тыс.) - автономию, а поляки (1126 тыс.) или немцы (2 039 тыс.) не имели никаких национальных образований.
Основная проблема состоит в том, что титульные нации при любой своей численности претендуют на исключительный контроль государственных институтов и собственности, нередко созданной руками "пришлых" народов и за счет общесоюзного бюджета, как это было в Эстонии, Литве, Казахстане. В ряде случаев русскоязычное население остается заложником националистических преступных авантюр, как это произошло с 250-тысячным русскоязычным населением в Чечне.
Таким образом, национальная политика, проводимая в многонациональном СССР и продолжаемая ныне в России (путем создания неравноправных субъектов федерации) и других странах постсоветского пространства, сформулированная еще Лениным с помощью формального принципа "право наций на самоопределение", разрушила старороссийскую национально - территориальную систему и поставила во главу угла не человека с его неотъемлемыми правами и законными, в том числе национальными интересами, а отдельные нации с их особыми правами и особыми национально - властно - территориальными притязаниями, реализуемыми в ущерб другим народам, нередко веками проживающим на той же территории, в ущерб общепризнанным правам человека.
Силой удержать межнациональные конфликты было уже невозможно, а опыта самостоятельных цивилизованных решений без участия сильного центра у народов не было. Не без помощи националистических экстремистов многим из них, мгновенно позабывшим реальную интернациональную помощь, стало казаться, что их скудная жизнь обусловлена тем, что именно они в ущерб себе "кормят" Центр и другие народы. Постепенный распад СССР спустил курок обвальным межнациональным конфликтам во многих союзных и автономных республиках. После легального распада СССР его территория стала зоной этнического бедствия.
В последние годы в близэкваториальном пространстве различных частей света полыхало пламя более 40 вооруженных конфликтов: в Югославии, Анголе, Сомали, Грузии, Азербайджане, Армении, Афганистане, Таджикистане, Узбекистане, Кыргызстане, Северо-Кавказском регионе России и других. Абсолютное большинство конфликтов носит межнациональный, межплеменной характер. Они развертывались на территории одной или нескольких стран, переходя нередко полномасштабные современные войны. Многие из них осложнялись религиозными и клановыми противоречиями .
В наши дни появилась реальная угроза распада России на отдельные самостоятельные государства, в качестве которых не прочь провозгласить себя не только некоторые национально - но и административно - территориальные образования.
2.3. Геополитические интересы России в Северокавказском регионе
Северный Кавказ – уникальный в этнокультурном отношении регион в Российской Федерации и наиболее сложный, с точки зрения социально-экономической ситуации, осуществления государственного управления и обеспечения национальной безопасности России.
На сравнительно небольшой территории здесь расселены несколько десятков различных в этническом, религиозном и социально-экономическом отношении народов, что делает его густонаселенным, трудоизбыточным и малоземельным регионом. В результате, важным фактором дестабилизации обстановки на Северном Кавказе становятся территориальные споры и претензии . Особую остроту политическим и социальным вопросам наличие зон военных конфликтов, появление вооруженных формирований в республиках, перенасыщенность региона оружием, и как следствие всего этого обострение криминогенной обстановки.
К тому же Северный Кавказ соседствует с закавказскими государствами, которые также отягощены множеством проблем аналогичного характера. В данном контексте весь Кавказ можно рассматривать как целостный регион с единым комплексом проблем. Изначальная конфликтогенность этого региона, связанная с его геополитическим положением, с наличием традиционных военно-стратегических и геополитических интересов России и других государств мирового сообщества на Кавказе в целом, определяется географическим положением, контроль над которым дает возможность влиять на развитие ситуации на Ближнем Востоке и Центральной Азии. Это придает дополнительную значимость северокавказским республикам в деле обеспечения стабильности во всем Кавказском регионе и на юге России.
В силу стратегического положения Кавказа и богатства его недр здесь переплетаются интересы как великих держав так и сопредельных государств, претендующих на роль региональных лидеров. Сегодня Кавказ вообще и Северный Кавказ в частности, стал одним из тех регионов, откуда исходит угроза безопасности России.
В результате чеченских войн произошло разрушение геополитической целостности всего Северокавказского региона, разрыв транспортных коммуникаций, нарушение регионального этнодемографического баланса, в связи с перемещением больших масс беженцев и вынужденных переселенцев, превративших Северный Кавказ в своеобразный криминальный плацдарм, ставший одним из факторов, подрывающих национальную безопасность РФ. Все это делает Северный Кавказ чрезвычайно восприимчивым к любым конфликтам, которые в создавшихся ныне условиях, почти наверняка приобретают характер межнациональных.
Итак, Кавказ занимает одно из центральных мест в системе геополитических интересов ведущих стран мира.

Введение
В последнее время в российском обществе зримо обозначился всплеск интереса к геополитической проблематике. Не только солидные научные журналы, но даже многотиражные газеты предоставляют место для публикаций на темы геополитики. До сих пор в научной литературе нет четкой и полной формулировки понятия «геополитика». Это характерная черта всех формирующихся наук. Споры об объекте и предмете геополитики идут около сотни лет. Понятие «геополитика» трактуется чаще всего чрезвычайно широко. В итоге эта наука лишается свойственных ей черт, границы ее становятся чрезвычайно размытыми, переходящими в предмет экономических, политических, военно - стратегических, природно-ресурсных, экологических и иных дисциплин, международных отношений, внешней политики и т.д.
Многие исследователи видят в геополитике науку, изучающую комплекс географических, исторических, политических и других факторов, взаимодействующих между собой и оказывающих большое влияние на стратегический потенциал государства.
В СССР долгое время геополитика считалась буржуазной лженаукой, оправдывающей территориальную экспансию империалистических государств. В 80-х гг. XX в. произошла переоценка этого направления научной мысли. Советский философский энциклопедический словарь (1989) уже не дает такой жесткой негативной оценки геополитики, но определяет ее как западную политологическую концепцию, утверждающую, что «политика государств, в особенности внешняя, в основном предопределена различными географическими факторами: пространственным расположением, наличием либо отсутствием определенных природных ресурсов, климатом, плотностью населения и темпами его прироста и т.п.».

1. Предмет и метод геополитики как науки
Геополитика – сравнительно молодая область политического знания, относительная самостоятельность которого определилась лишь к началу ХХ века. До сих пор остаются дискуссионными вопросы, касающиеся, во-первых, трактовки термина «геополитика», во-вторых, научности геополитики, то есть соответствия геополитического знания критериям научности. Термин «геополитика», на первый взгляд, представляется столь очевидным, что вряд ли способен вызвать различные толкования – его нормативный смысл определяется тем, что элемент «гео» в его составе связывается с понятием «географии», «географического». Однако в вопросе о том, каким образом «географическое» должно быть связано с «политическим», и как понимать само это «географическое», мнения специалистов разошлись, и до сих пор единой позиции выработать не удалось.
Классические трактовки геополитики отождествляют «гео» с географией и пространством. Швед Р. Челлен, англичанин Х. Маккиндер, американец Н. Спайкмен, немец К. Хаусхофер, русский П.Н. Савицкий зовутся геополитиками, так как в их трудах политика стыкуется с географией и ставится задача выяснения взаимодействий географических факторов с различными системами и способами политической организации. У геополитической классики есть своя предыстория – она базируется на длительной политико-культурной традиции, берущей начало в античности, но отчетливо проявившейся в век Просвещения. Именно тогда Ш. Монтескье и другие французские просветители, а еще раньше русский историк и философ В. Н. Татищев, обозначили зависимость «образа правления» государства от его пространственно-географических характеристик.
Вместе с тем, в последнее время в отечественной политологии наметился отход от базисного смысла «геополитики», связанный с пересмотром понятия. Так, К.Э.Сорокин предлагает рассматривать геополитику как комплексную дисциплину о современной многоуровневой глобальной политике . Аналогичным образом К.С.Гаджиев переосмысливает элемент «гео» в слове «геополитика» так, что последний означает не «просто географический аспект в политике», а «всепланетные масштабы» политики, общемировой контекст поведения отдельных государств и их союзов .
Геополитика становится синонимом «мировой политики» (что, по существу, не одно и то же) и может быть отождествлена с глобалистикой – исследованием наиболее глобальных всемирных процессов. Но это подмена понятий, которая может дезориентировать читателя, когда ему преподносят «геополитику без географии», когда модным термином пытаются охватить привычные формы дискурса и виды исследований. По своей словопонятийной структуре «геополитика» есть синтез представлений о «географическом» и «политическом», а не «глобальном» и «политическом».
Шведский ученый Рудольф Челлен (1864-1922) ввел в научное обращение понятие «геополитика». Выступающую же под этим именем науку он определял как «доктрину, рассматривающую государство как географический организм или пространственный феномен».
Более обстоятельное определение дано в немецком журнале Zeitschrift fur Geopolitik: «Геополитика есть наука об отношении земли и политических процессов. Она зиждется на широком фундаменте географии, прежде всего географии политической, которая есть наука о политических организмах в пространстве и об их структуре. Более того, геополитика имеет целью обеспечить надлежащим средством политическое действие и придать направление политической жизни в целом. Тем самым геополитика становится искусством, именно искусством руководства практической политикой. Геополитика — это географический разум государства».
Геополитика рассматривает государство не в статике, как постоянное, неизменное образование, а в динамике — как живое существо. Такой подход предложил немецкий теоретик Фридрих Ратцель (1844 — 1904). Геополитика изучает государство в основном в его отношении к окружению, прежде всего к пространству, и ставит целью решать проблемы, возникающие из пространственных отношений. По мнению Ф. Ратцеля, в отличие от политической географии геополитику не интересуют такие вопросы, как положение, форма, размеры или границы государства, его экономика, торговля, культура. Все это в большей мере относится к сфере политической географии, которая чаще ограничивается описанием статического состояния государства, хотя может постигать и динамику его прошлого развития.
Геополитика изучает политические явления в их пространственном взаимоотношении, в их влиянии на Землю, на культурные факторы. Это географически интерпретированная политика, промежуточная наука, не имеющая независимого поля исследования. Больше тяготея к политике, она концентрирует внимание на политических явлениях и стремится дать географическую интерпретацию и анализ географических аспектов этих явлений.
Политолог Э.А. Поздняков утверждает, что геополитика главное внимание направляет на раскрытие и изучение возможностей активного использования политикой факторов физической среды и воздействия на нее в интересах военно-политической, экономической и экологической безопасности государства. Практическая геополитика изучает все, что связано с территориальными проблемами государства, его границами, с рациональным использованием и распределением ресурсов, включая и людские.
Итак, можно сформулировать краткое определение: геополитика— наука, система знаний о контроле над пространством.
Геополитика рассматривает пространство с точки зрения политики (государства). Она более динамична по сравнению с политической географией. В рамках этой науки выделяются два направления: геополитика предписывающая, или доктринально-нормативная, и геополитика оценочно-концептуальная. К первому течению можно причислить немецкую школу Хаусхофера, ко второму — англо американскую школу (Макиндер, Спайкмен, Коэн), хотя четкие разграничительные линии между этими школами провести очень трудно. Геополитика все больше обогащается и наполняется конкретным содержанием, все активнее способствует изменениям в современном мире. Конечно, это становится возможным потому, что она опирается на научную базу многих дисциплин. Геополитика стала не только реальным инструментом изменения мира, но все больше служит ключом к прогнозированию политики ведущих стран и континентов.
Предметом любой науки являются вовлеченные в процесс практической деятельности человека стороны, свойства, отношения реальных объектов, которые в данных исторических условиях подлежат познанию. Предмет геополитики — это взаимоотношения между геополитическими субъектами при решении мировых и региональных проблем (с учетом влияния всех видов пространства).
Конечно, предмет познания не тождествен объекту, это какой-то элемент объекта, интересующего нас. Поэтому предметом геополитики при самом первом приближении, общем взгляде, мы полагаем, является контроль над планетарным пространством
В качестве предмета геополитики все более активно выступают информационные войны (времен «холодной войны» или современных «горячих войн» — в Ираке, Югославии, Афганистане), нацеленные на информационно-психологическое поражение противника, на формирование общественного мнения. Таким образом, мы видим, что предмет геополитики постоянно меняется, в то время как объект остается более или менее стабильным.
Геополитика использует разные методы изучения соответствующих явлений и процессов. Как правило, они разрабатывались в других науках: политической географии, истории, социологии, политологии и т.д. В принципе это могут бьпь любые методы, применяемые наукой: системный, деятельностный, сравнительный, исторический, нормативно-ценностный, функциональный, к которому примыкает структурно-функциональный анализ, институциональный, антропологический, общелогические, эмпирических исследований и др.
Системный метод в качестве основного принципа использует структурно-функциональный подход, которым хорошо владели К. Маркс (1818 — 1883), Т. Парсонс (1902 — 1979) и другие экономисты, социологи, политологи. Принято считать, что системный подход в социологии и политологии детально разработан в 50 — 60-х гг. нынешнего века Т. Парсонсом. Суть его заключается в, рассмотрении любой сферы общественной жизни, науки, в частности геополитики, как целостного, сложно организованного и саморегулирующегося opгaнизма, находящегося в непрерывном взаимодействии с окружающей средой через входы и выходы системы. Любая система стремится к самосохранению (геополитическая не исключение) и выполняет определенные функции, важнейшей среди которых является распределение ценностей и ресурсов и обеспечение принятия гражданами распределительных решений в качестве обязательных.

Введение
Мировая история показывает, что во многих государствах в различные периоды их развития осуществлялись переносы столиц, обусловленные различными причинами: и соблюдением внешнеполитических интересов (расширение или, напротив, распад империй в результате войн), и особенностями внутренней ситуации (экономическое неблагополучие, социальные катаклизмы, этнические войны, стихийные бедствия и др.). Исчезали и появлялись цивилизации, империи и малые государства, разрушались и приходили в упадок одни города, другие – рождались и расцветали. Менялись эпохи и традиции – менялись государства и их столицы .
В рамках данной работы хотелось бы раскрыть новую страницу в мировой летописи, когда русский царь Петр Первый, проводя радикальные реформы в московском государстве, решил «прорубить окно в Европу» – образование столицы Российской империи в городе Санкт-Петербург.
Ситуация становится еще более актуальной в связи с частыми в последнее время комментариями и мнениями видных деятелей науки, политики и права России. Их позиция заключается в том, что было бы неплохо и исторически правильно перенести столицу или хотя бы часть государственных структур в город на Неве. Более того, в ближайшей перспективе туда уже переезжает Конституционный Суд РФ, а также намечен перенос Главного управления военно-морскими силами России.
В этой связи рассмотрение исторических аспектов переноса столицы из Москвы в Санкт-Петербург и влияние их на современные процессы, не вызывает сомнения.
По своей структуре данная работа состоит из введения, двух глав исследования, заключения и списка литературы.
Глава 1.
Теоретические и исторические аспекты переноса столицы
Санкт-Петербург по праву считают одним из самых прекрасных европейских городов. Отметивший свое трехсотлетие город, часто называют «северной столицей» России. Санкт Петербург - это воплощение последних трехсот лет российской истории. Город пережил десятки наводнений, одиннадцать императоров, Октябрьскую революцию и трехлетнюю блокаду.
Столица традиционно выполняет множество ролей, среди которых одна из важнейших — посредничество между властью и страной. Власть почти всегда воспринимает страну через ближайшее окружение — столичных жителей. Но и провинция воспринимает столицу как ядро, организующее бытие империи. То есть столица одновременно является отражением и государственности, и народа.
Санкт-Петербург создавался Петром как столичный город. Но Москва также сохранила свой статус: отдельные важнейшие государственные акты (в частности, династические) по-прежнему свершались именно в Москве.
Невская столица мыслилась Петром утилитарно: как вынесенная вперед «ставка верховного главнокомандования». Военные операции велись в то время в Латвии, Эстонии и Финляндии, и управлять ими из Петербурга было удобнее, чем из Москвы.
Кроме того, в новом, еще не обустроенном городе легче принимать «нетрадиционные решения». Московские бюрократы были слишком тяжелы на подъем, чтобы последовать за царем-плотником в дельту Невы.
История основания Санкт-Петербурга неразрывно связана с Северной войной, с получением Россией выхода к Балтийскому морю, с превращением страны в европейскую державу, империю в полном смысле этого слова.
Рассмотрим кратко исторические предпосылки войны за современные Ленинградские территории.

Шведское поселение на берегах Невы, на месте которого в 1703 году был заложен
Санкт-Петербург
Земля, на которой сейчас располагается город, лежала на торговом пути «из варяг в греки». На протяжении XII - XIII веков здесь происходили частые столкновения новгородских жителей со скандинавскими захватчиками. В 1300 шведский военачальник Торгильс Кнутссон основал здесь укрепленное поселение, названное именем Ландскрона (Венец Земли). На следующий год русский князь Андрей, сын Александра Невского, отбил укрепление, и основал на его месте русское поселение Корабельница. В 1323 году князь Юрий Даниилович, внук Невского, основал здесь крепость Орешек (ныне Шлиссельбург). Вооруженные столкновения русских со шведами продолжались с переменным успехом вплоть до XVI века, когда в ходе Ливонской войны Россией была потеряна часть прибалтийского побережья.
В начале XVII века, в ходе Смутного Времени территория современного города была захвачена шведскими интервентами, которые затем, по Столбовскому миру 1617 года, отошли к Швеции. Ослабленная многолетней смутой, Россия не имела тогда сил для возвращения выхода на Балтику, но затем, почти сто лет спустя, взяла мощный реванш, потеснив Швецию и положив предел ее агрессивным захватническим планам.
В конце XVII века Россия стала остро нуждалась в морских портах, посредством которых могла бы развивать торговлю вывозимым сырьем с ведущими европейскими странами (лес, пенька, лен, зерно, пушнина и др.). В свою очередь, морские пути предоставляли возможность обеспечения России готовой промышленной продукцией .
В целях достижения поставленной цели Петру Первому в течение почти четверти века пришлось вести одновременно несколько войн в борьбе за выход к морям (на севере – со шведами, на юге – с крымскими татарами).
Особенной стратегической целью России стало Балтийское море, господство на котором давало неограниченное влияние на севере Европы. В ходе Северной войны (1700 – 1721) в мае 1703 г., благодаря успешной военной компании, в которой лично участвовал Петр I, река Нева, впадающая в Балтийское море, оказалась в руках России. На ее берегах был заложен новый город Санкт-Петербург, подступы к которому защищала крепость Кронштадт. Данная территория включала в себя ряд небольших островов; кроме того, почти десятую часть его площади занимала и занимает вода — многочисленные реки и каналы, на которых стоит город.

КРОНШЛОТ. Гравюра П.Пикарта. 1704.
Петр первый развернул грандиозное строительство, несмотря на то, что местом для города являлся север. С берегов Ладожского озера и из Новгорода привозили лес. Интересный налог был введен Петром первым, чтобы обеспечить строительство камнем, каждый житель страны, который приезжал в Петербург с товарами или грузами, должен был привезти с собой определенное количество камней. Также был введен запрет на строительство каменных домов в Москве и позже во всей империи.
Многие полагают, что Санкт-Петербург получил свое название в честь российского царя Петра I, по инициативе которого началось строительство города. Однако исторические источники свидетельствуют о том, что Пётр Великий связывал название Санкт-Петербург с именем апостола, святого Петра, считая его своим небесным покровителем. Первым этапом основания города стала закладка крепости на Заячьем острове. Затем были застроены Васильевский остров и Петроградская сторона. Развернувшееся градостроительство достигло поистине гигантских масштабов, поскольку уже к осени 1703 г. здесь трудилось более 20 тыс. рабочих и мастеров. Рождение нового города на берегах Невы связывали с коренным преобразованием всей России .
Военные цели России обусловливали расширение ее военно-технического оснащения, завозимого из Европы. По передовым немецким стандартам была реорганизована армия. С участием иностранных мастеров рождалась российская промышленность. Талантливая молодежь направлялась на обучение в европейские учебные заведения. Для участия в строительстве новой столицы привлекались лучшие иностранные архитекторы и специалисты. Царь-реформатор приглашал в свою столицу видных ученых, деятелей культуры и искусства. При нем начала создаваться Российская Академия наук, строились типографии, открывались школы, музеи, библиотеки; большое значение придавалось раннему воспитанию и образованию.
Личное участие Петра в строительстве нового города ограничивалась разве только второстепенными распоряжениями во время неожиданных наездов, когда он наскоро успевал облюбовать какое-нибудь новое местечко на Неве для будущих строений и ухитрялся на ходу тут же заложить одно из них. Не только Петр, но и его любимец Меньшиков, которому впоследствии в качестве петербургского генерал-губернатора пришлось быть главным распорядителем при застройке города, не принимал участие в петербургских делах до 1710 года. Только после удачи под Полтавой и особенно после неудачи на Пруте, начиная с 1711 года, Петр уже всецело мог отдаться любимейшему детищу «Санкт Питер Бурху». Но всё равно работа по застройке города планомерной не стала, по-прежнему в строительных предприятиях Петра не было какого-либо обдуманного, заранее подготовленного плана. Почти все, что строил Петр, он тотчас же начинал перестраивать и перекраивать. Нередко постройка останавливалась, после того, как были выложены фундаменты, и затем продолжалась уже по другому плану. Сплошь и рядом какое-нибудь здание начинал один архитектор, продолжал второй, кончал третий, а перестраивал уже четвертый. От этого получалось невероятная смесь архитектурных стилей и декоративных приемов .
Только несколько основных строительных идей - и то самого общего характера сидели, по-видимому, неотступно в голове Петра. Прежде всего, его новый город должен был быть как можно меньше похож на русский. Что касается чисто архитектурного облика города, то он рисовался Петру вероятно смутно. Страстный любитель воды, он, несомненно, хотел, чтобы это был город каналов как Амстердам или Венеция. Город представляться ему в виде огромного скопления кирпичных, тесно прижавшихся один к другому домов с высокими черепичными крышами и с множеством разбросанных по разным концам башен со шпицами.

Российское движение антиглобализма
Российский антиглобализм имеет ряд особенностей, делающих его непохожим на латиноамериканский или европейский. Их объединяющей чертой является лишь то, что все эти разновидности антиглобализма противопоставляют себя другой идеологии создания глобального экономического, политического, информационного и культурного пространства, выкраиваемого по западному образцу. C точки зрения антиглобалистов процесс, в ходе которого происходит выкраивание этого единого пространства, называется глобализацией .
Антиглобалистское лобби в российской политике состоит из самых разнообразных организаций: движений «Россия против ВТО» и «Мир не товар», партии «Трудовая Россия», прокоммунистического профсоюза «Защита труда», различных националистических организаций. Большинство из них придерживается точки зрения о том, что глобализация – это закрепление мирового статус-кво на условиях, которые устраивают, прежде всего, Запад. Иными словами, это победа “над национальными интересами незападных стран” . В то же время они полагают, что “глобализация – это победа либерализма” .
Российский антиглобализм имеет как зарубежные корни, так и собственно российские, то есть «два лица». Оба они существуют и развиваются как совершенно независимые друг от друга идеологии, поскольку отражают противоположные, взаимоисключающие стремления тех, кто им привержен.
Первые, «новые левые», исповедуют скопированную у своих европейских коллег альтерглобалистскую идею о том, что «иной мир возможен» – концепцию «глобализации в солидарности». Они регулярно принимают участие в антиглобалистских мероприятиях, проводимых, как правило, за пределами Российской Федерации – будь то Всемирный социальный форум (ВСФ), Европейский социальный форум (ЕСФ), протесты, приуроченные к проведению форума представителей мировых экономических и политических элит в Давосе, или любые другие протестные акции, направленные на срыв встреч Всемирной торговой организации (ВТО), саммитов «группы восьми» (G-8).
Вторые, «охранители», рассматривают западную глобализацию как угрозу культурным и национальным традициям России, ее территориальной целостности, суверенитету, а главное – ее праву на «особый путь». Поддержка «охранительному» крылу оказывается той частью политических и экономических элит российского общества, чьи интересы расходятся с интересами транснациональных элит, требующих либерализации экономического пространства в России.
«Новые левые» российского антиглобализма (к нему относятся неомарксистские, троцкистские и некоторые другие организации левого толка) представляет собой бледную копию западного аналога. Их поездки на антиглобалистские форумы, конференции, другие мероприятия и проекты осуществляются на деньги западных коллег. Ничего революционно нового, отличного от идей их зарубежных товарищей они не предлагают. Среди их проектов – организация все тех же «социальных форумов», но уже в России , пресс-конференций, где звучат обличительные речи в адрес транснациональных компаний , изредка протестных акций по поводу неолиберальной политики правительства – против монетизации льгот, реформ жилищно-коммунального хозяйства, образования и здравоохранения.
«Охранительный» лагерь российского антиглобализма поощряется той частью политической и экономической элиты, чьи интересы либо целиком расходятся, либо не полностью гарантированы в процессе переговоров с западными державами по вопросу вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Среди них – интересы банковского и страхового сектора, транспортной системы, агропромышленного комплекса, автомобильной и авиационной промышленностей, мебельной и деревообрабатывающей индустрий и некоторых других .
Что же до политических принципов антиглобалистского движения в России, то они видятся следующими:
- расширение политических свобод (профсоюзы, забастовки, митинги, слово, самоопределение, местное самоуправление);
- расширение социальных прав (пенсионная система, трудовые права, жилищно-коммунальная реформа, повременная оплата местных телефонных связей).
- экология (ввоз ядерных отходов, строительство предприятий по переработке химического и прочего оружия без необходимых систем безопасности и проч.)
- перераспределение общественного богатства в пользу трудящихся (это к вопросу о долгах, налоговой шкале и т.д.).
- глобализация "снизу" (т.е. международная солидарность между трудящимися) против капиталистической глобализации .
Как выглядят российские антиглобалисты в глазах россиян, показали опросы Левада-центра, а также II Всероссийский форум антиглобалистов. Так, 52 процента россиян ответили, что знают, что собой представляют антиглобалисты, 48 процентов - не знают. 53 процента, то есть большинство опрошенных, считают, что антиглобалисты - это люди, выступающие против засилья транснациональных корпораций, в защиту национальной экономики. 41 процент считают, что это люди, выступающие против крупного бизнеса, в защиту среднего и малого фермерских хозяйств. 20 процентов придерживаются мнения, что это движение выступает против гонки вооружений, за мир на всей земле. 10 процентов считают их защитниками природы, "зелеными", "экологистами". 12 - придерживаются мнения, что антиглобалисты - люди социалистических взглядов, которые борются с мировым капитализмом. 5 - считают их взбудораженными молодыми людьми без определенных взглядов. И только 4 процента из опрошенных назвали антиглобалистов хулиганами и любителями пошуметь, "побузить". 12 же процентов сказали, что это что-то другое, но что именно другое, они затруднились ответить .

Введение
Еще в конце XIX в. Дж. Хей - государственный секретарь США утверждал: «Средиземное море - океан прошлого, Атлантический океан - океан настоящего, Тихий океан - океан будущего» . И действительно, как бы подтверждая предсказание Дж. Хея, ныне Азиатско-Тихоокеанский регион превратился в мощную мировую силу. При этом, Китай - самая крупная в Азии страна, теснейшим образом связанная со своими соседями на всех уровнях - от экономики до безопасности. Она обладает достаточными людскими, природными и экономическими ресурсами, технологическим и военно-стратегическим потенциалом, чтобы стать самостоятельным центром силы, который не может не притянуть к себе целый ряд родственных стран и народов Восточной и Юго-Восточной Азии. В этом качестве Китай уже играет важную роль в формировании облика и контуров не только АТР, но и мирового сообщества в целом. Одним из важнейших факторов геополитики современного мира является неуклонно растущая мощь Китая. Россия должна выработать ясное отношение к этому феномену, вывести российско-китайские отношения на последовательный и продуманный курс.
Россия и Китай могут и должны сотрудничать в различных сферах - в политике, экономике, вопросах безопасности, согласовы¬вая свои позиции по дипломатическим каналам. Защищая интересы своих стран, Россия и Китай в то же время поддерживают справед¬ливые требования и права малых, слаборазвитых государств, что, соответственно, повысит возможности российской экономической Деятельности в этих странах. При этом необходимо акцентировать внимание на том, что международное сотрудничество России и Ки¬тая специально не направлено против третьих стран. Конструктив¬ное сотрудничество России и Китая ведет прежде всего к оздоровлению международных отношений, ослаблению конфронтации, реше¬нию возникающих проблем политическими, а не силовыми методами.
Партнерство России и Китая в региональной политике в АТР также может быть полезным и плодотворным. В настоящее время конфликты и войны в отдельных регионах мира стали разрастаться. Они все больше расшатывают международную обстановку. Опреде¬ленное опасение вызывает расширение блока НАТО и его продви¬жение на Восток. В региональном плане возможность возникнове¬ния новых локальных войн и конфликтов, в том числе на националь¬ной и религиозной основе, увеличивается. Образовывается своего рода дуга напряженности, от Балкан до Кореи. Актуальным являет¬ся вопрос о разработке региональных систем и подсистем коллек¬тивной безопасности в Центральной, Средней, Южной и Северо-Восточной Азии, в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
1. Проблемы в отношениях России и Китая в начале 21 века
На первое место все политики ставят проблему Дальнего Востока, а вернее мирной экспансии китайцами Дальнего Востока.
Экономическая экспансия с Востока носит интенсивный характер. Так, например, на рынке бытовой электроники и компьютеров в основном доминируют страны азиатско-тихоокеанского региона. На Дальнем Востоке уже активно занимаются бизнесом тысячи китайцев.
В последнее десятилетие Китай слишком сильно давит на Россию по поводу территории. На формирование российско-китайских отношений оказали и продолжают оказывать влияние многие факторы. Так, на протяжении 300 лет доминирующим фактором была борьба вокруг приграничного вопроса.
Почти до конца XX столетия вопрос о демаркационной линии оставался нерешенным, несмотря на наличие ряда договорных актов (таких, как Нерчинский договор, Пекинский договор и др.), в результате чего на протяжении веков ситуация на российско-китайской границе сопровождалась обострениями и порой даже вооруженными конфликтами (конфликт 1969г. на о. Даманский). В 1969 г. на переговорах между Косыгиным и китайским премьером Чжоу Эньлаем была достигнута договоренность о сохранении существующего положения границы. Страны вступили в новый продолжительный период пограничных переговоров, которые продолжались до 1991г., когда 19 мая, с целью дальнейшего развития взаимовыгодных отношений, было подписано Соглашение между СССР и КНР о советско-китайской границе на ее восточной части. Процесс демаркации границы завершился лишь в 1999г.
В последние годы усилилось внимание российской общественности к китайским землячествам на территории страны. Причин тому несколько. Во-первых, впечатляют темпы роста численности китайских мигрантов. В 1989 г., согласно материалам последней Всесоюзной переписи населения, в СССР было немногим более 11 тыс. китайцев .
Ныне оценки их численности колеблются от нескольких сот тысяч до 2,0-2,5 млн человек. Некоторые авторы, не приводя никаких доказательств, говорят о пяти-шести миллионах, о призраке "демографического империализма", начавшейся "тихой экспансии" Китая . Но если даже исходить из самой низкой оценки в 200 тыс. человек, получается, что за истекшее десятилетие численность китайцев в России возросла почти в 20 раз.
Это намного больше, чем в любой другой развитой стране мира, хотя во многих из них за последнее десятилетие она удвоилась, а в США за 1971-1990 гг. увеличилась в 7,8 раза . Во-вторых, нет оснований ожидать, что в предстоящие годы приток китайцев иссякнет или хотя бы сократится.
Наоборот, из-за огромного демографического давления в КНР, выталкивающего за ее пределы сотни тысяч и миллионы людей, которые не могут обеспечить себя вознаграждающей занятостью по месту жительства, китайская миграция будет только нарастать - и тем быстрее, чем скорее будет нормализовываться обстановка в России.
Не случайно авторы работ, в которых анализируются процессы внутреннего развития Китая, новая политическая ситуация в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), российско-китайские взаимоотношения , приходят к выводу, что китайское миграционное давление на Россию будет возрастать вне зависимости от того, какой (оптимистический или пессимистический) сценарий внутреннего развития Китая будет реализован. В-третьих, в самой России численность населения сокращается.
Недалеко то время, когда страна вынуждена будет прибегнуть к импорту рабочей силы, т. е. окажется в ситуации, подобной той, что в свое время сложилась в Германии, Франции и некоторых других странах. Безысходность положения на родине и традиционная непритязательность делают китайских мигрантов наиболее конкурентоспособными на рынке труда. Поэтому велика вероятность, что они образуют абсолютное большинство иностранной рабочей силы, прибывающей в Россию.
Наконец, своеобразным стимулирующим фактором оказывается положение в ближайших к Китаю пограничных регионах России. В особенности это относится к Дальнему Востоку.
В примыкающих к нему трех провинциях КНР - Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин - плотность быстро растущего населения, превысившего 104 млн человек, составила 130 человек на 1 кв. км 5. В четырех пограничных субъектах Российской Федерации - Еврейской автономной области, Амурской области, Приморском и Хабаровском краях - она в среднем составляет всего 4 человека на 1 кв. км, т. е. в 30 раз меньше .
Уже одна эта громадная разность демографических потенциалов благоприятствует переливу населения китайского Северо-Востока через российскую границу. На Дальнем Востоке существуют еще и экономические предпосылки для иммиграции из Китая. Значительная часть экономики региона до недавнего времени работала на нужды армии и флота. Почти все остальные отрасли, в том числе сельское хозяйство, не обеспечивали нужд местного населения.
Так что реальных проблем в наших отношениях немало, но главная проблема - устоявшаяся схема: Россия оставляет эти проблемы в подвешенном состоянии, и Китай намеренно использует это с выгодой для себя.
Сегодня совершенно очевидно, что конфронтация и даже простая напряженность в отношениях с Китаем прямо противоречат национальным интересам России. Означает ли это, что союз с Китаем столь же определенно нашим интересам отвечает - задают вопрос политологи .
Рассмотрев состояние российско-китайских отношений в современный период, можно отметить как положительные моменты, так и негативные тенденции, которые в будущем могут привести к осложнению российско-китайских отношений.
Сегодня совершенно очевидно, что конфронтация и даже простая напряженность в отношениях с Китаем прямо противоречат национальным интересам России. Означает ли это, что союз с Китаем столь же определенно нашим интересам отвечает - задают вопрос политологи .
Рассмотрев состояние российско-китайских отношений в современный период, можно отметить как положительные моменты, так и негативные тенденции, которые в будущем могут привести к осложнению российско-китайских отношений.

Глава 1 Соглашение о партнерстве и сотрудничестве в Европе (СПС) и его реализация
В СПС было предусмотрено развитие культурного сотрудничества с целью укрепления связей между людьми с помощью свободного обмена информацией, взаимного изучения языков и культур, доступа к культурным ценностям и т.п.
Культурному сотрудничеству была посвящена специальная статья 85; она гласила: "Стороны согласились содействовать развитию культурного сотрудничества с целью укрепления существующих связей между их народами и поощрять взаимное знание ими их соответствующих языков и культур на основе уважения свободы творчества и взаимного доступа к культурным ценностям".
Сотрудничество в культурной области включало, в частности, "обмен информацией и опытом в области сохранения и охраны памятников и исторических мест (архитектурное наследие); культурный обмен между учреждениями, деятелями искусств и другими лицами, работающими в области культуры; перевод литературных произведений". СПС было ратифицировано осенью 1997 года; с 1 декабря оно вступило в силу.
Значение культурной сферы сотрудничества, определенной СПС, было исключительно велико, если принять во внимание, что в течение многих десятилетий народы России и европейских стран были отчасти изолированы друг от друга. Восстановление и развитие традиционных культурных связей имело особое значение для создания нового климата отношений между молодыми поколениями россиян и европейцев.
Сотрудничество в области культуры вносит значительный вклад в создание благоприятного исторического и культурно-цивилизационного климата, который дает дополнительный импульс становлению отношений подлинного партнерства.
На саммите ЕС - Россия в Санкт-Петербурге в мае 2003 г. была достигнута договоренность об укреплении сотрудничества в целях создания пространства науки и образования, включая культурные аспекты. Это должно способствовать развитию контактов между людьми.
Первый саммит между расширенным ЕС и Россией, состоявшийся 21 мая 2004 г., стал первой встречей на высшем уровне между ЕС, включающим 25 стран-членов, и Россией. До этого прошли успешно переговоры между Европейской комиссией и Россией о распространении действия Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и Россией (СПС) на десять новых стран - членов ЕС.
Участники саммита призвали к укреплению отношений между ЕС и Россией путем создания четырех общих пространств: общего экономического пространства (с особым вниманием к проблемам экологии и энергетики); области внешней безопасности; общего пространства свободы, безопасности и справедливости; общего пространства научных исследований и образования, включающего вопросы развития культуры.
10 мая 2005 г. в Москве Президентом России В. Путиным, Премьер-министром Люксембурга Ж.-К. Юнкером, Председателем Комиссии Европейских сообществ Ж.М. Дурау-Баррозу и Верховным представителем ЕС по внешней политике и безопасности Х. Соланой была утверждена "Дорожная карта" по общему пространству науки и образования, включая культурные аспекты. Правда, некоторые "евроскептики" в нашей стране само название документа встретили с подозрением. По их мнению, подобным образом именовались проекты территориального расчленения государства и его фактической десуверенизации, осуществляемые под международным контролем (Израиль - Палестина), а то и под международной оккупацией (Босния).
Возвращаясь непосредственно к документу, надо подчеркнуть, что там обстоятельно и широко были сформулированы цели культурного сотрудничества Европейского союза и России:
- продвигать структурированный подход к культурному сотрудничеству между Россией и расширенным Евросоюзом, содействовать творчеству и мобильности деятелей культуры, повышению доступности культуры для населения, распространению искусства и культуры, межкультурному диалогу, углублению знания истории и культурного наследия народов Европы;

Введение
Истоки геополитической мысли следует усматривать в географической науке, получившей развитие в созданной Петром Великим Санкт-Петербургской академии наук. В географии стали выделять такие отрасли, как политическая география (здесь первыми были работы Г.В. Крафта и Х.-Н. Винцгейма, опубликованные в 20-х гг. XVIII в.) и экономическая география, у истоков которой был М.В.Ломоносов. «При географическом описании России, - отмечал Ломоносов, - необходимо учитывать различное природное, хозяйственное и политическое значение ее районов, обращая внимание на наиболее, заселенные и экономически развитые центральные районы .
Целью написания реферата является изучение роли рек, как географического фактора развития государства.
Для достижения цели были поставлены следующие задачи:
• Описать идеи географического детерминизма;
• Рассмотреть реки, как исторически первое пространство-время развития человечества;
• Изучить реки в развитии отдельных государств.
При написании реферата использовалась литература, статьи в научных журналах, интернет-сайты.

Глава 1. Идеи географического детерминизма
Идеи географического направления получили наиболее полное выражение у Льва Ильича Мечникова (1838-1888), ученого-географа, социолога и публициста. В молодости Мечников сражался в отряде Гарибальди, был близок с Бакуниным, сотрудничал в герценовском «Колоколе». Позднее организовал русскую школу в Японии, занимал кафедру сравнительной статистики и географии в Невштательской Академии наук в Швейцарии. Мечников до конца дней оставался демократом и утопическим социалистом, склонным к анархизму .
1) Известный российский географ, историк, социолог и публицист Лев Ильич Мечников (1838 – 1888) оставил после себя более 400 наименований опубликованных работ: книги, брошюры, статьи, очерки, повести, фельетоны, воспоминания, – всего около тысячи печатных листов, почти неизвестных современным исследователям.
2) В книге «Цивилизация и великие исторические реки» поставлена иная задача: «выяснить и отыскать естественные, но часто таинственные пути, при помощи которых различная физико-географическая среда оказывает влияние на судьбы народов, предоставляя некоторым из них главенство над другими народами».
3) Мечников придерживается линейной эволюционной модели истории, в которой системообразующим является географический фактор, главным природо-географическим основанием является вода. Именно поэтому первые цивилизации возникают вдоль рек Нил, Тигр, Ефрат, Инд, Ганг… Это Египет, Месопотамия, Индия и Китай.
4) Понятие пограничная область (зона) присутствует в книге в значении географической, социальной, историко-культурной категорий – «несущих» конструкций концепции истории и исторического прогресса.
Глава 2. Реки – исторически первое пространство-время развития человечества
Реки – исторически первое пространство-время развития человечества, символ пути, символ бытия истории и культуры. Мечников поясняет свою мысль: природо-географическая среда, складывающаяся вокруг рек, «эволюционирует во времени, она расширяется вместе с прогрессом цивилизации»: «Ограниченная в начале исторического периода не особенно обширными бассейнами больших рек… эта среда в известный момент охватывает побережья внутренних морей, а затем распространяется на океаны, охватывая мало-помалу все обитаемые области земного шара». Он не скрывает, что первым к такой трактовке роли реки в истории человека и общества пришел немецкий ученый Беттигер, автор книги «Das Mittelmeet» («Средиземноморье»), изданной в Лейпциге в 1859 г. Мечников воспроизводит на языке оригинала и в русском переводе мысль о воде как «силе, побуждающей цивилизацию развиваться и переходить из области речных бассейнов и долин на берега морей и океанов».
Горы (горные массивы, цепи, хребты) – «непроходимые барьеры», охранявшие речные цивилизации на протяжении тысячелетий, – другой системообразующий фактор историко-культурных зон, областей, мировых цивилизаций. Мечников подробно пишет об этом в седьмой главе книги, глава называется «Область речных цивилизаций».
Мечников предлагает свою типологию рек. Он отмечает на карте мира «классические реки варварства», «великие исторические» и «культурно-исторические» реки, те и другие являются «великими воспитателями человечества», «большие и малые» по протяженности, «быстрые» (бурные) и «ленивые» (плавно несущие воды) реки. Он выделяет также тип «реки – божества, по верованию древних народов», а также «реки-кормилицы». Каждая «заставляла население соединять свои усилия на общей работе, учила солидарности, хотя бы в действительности отдельные группы населения ненавидели друг друга. Река налагала на каждого отдельного члена общества некоторую часть общественной работы, полезность которой познавалась впоследствии, а в начале была непонятна большинству».
«С нашей точки зрения, – заключает Мечников, – основной причиной зарождения и развития цивилизации являются реки. Река во всякой стране является как бы выражением живого синтеза, всей совокупности физико-географических условий: и климата, и почвы, и рельефа земной поверхности, и геологического строения данной области». Важно также отметить, – продолжает он, – что «историческое значение рек отнюдь не пропорционально длине их течения или массе приносимой ими воды. Скорее даже можно было бы утверждать, что наиболее мощные реки до сих пор почти не играли заметной исторической роли».
Мечников убежден, что реки определяли и определяют историко-географическое, геополитическое и социо-культурное развитие. Так до него практически никто не мыслил. Книга «Цивилизация и великие исторические реки» подвела проблему географической / природной среды и общества к концептуально-аналитическому исследованию. В этом ее важнейшее историко-научное значение. С этой книгой европейские ученые связывают процесс концептуализации исторической географии, экономической географии, социальной географии, географии культуры. Мечников указывает также на «еще только формирующуюся», но, несомненно, перспективную научную дисциплину антропогеографию, основоположником которой считает Фридриха Ратцеля, географа и путешественника, профессора географии, преподававшего в Мюнхенском и Лейпцигском университетах.
Задача фронтального изучения истории географической школы в гуманитарном научном знании поставлена в книге С.Г. Банных «Географический детерминизм от Льва Мечникова до Льва Гумилева: Исторические очерки». Следует заметить, что в немногочисленных исследованиях о Мечникове, включая и эту книгу, не нашло отражение следующее принципиально важное, на наш взгляд, заявление ученого: «Мы далеки от географического фатализма, в котором нередко упрекают теорию о влиянии среды». И далее: «…Историческая ценность той или иной географической среды, предполагая даже, что она в физическом отношении при всех обстоятельствах остается неизменной, тем не менее, бывает, различна в разные исторические эпохи, смотря по степени способностей обитателей к добровольному солидарно-кооперативному труду».
Говоря о становлении антропогеографии, Мечников делает еще одно важное замечание, мимо которого прошли те исследователи, кто считает Мечникова откровенным социал-дарвинистом на том основании, что его статья «Школа борьбы в социологии» (1884) действительно открыла путь русской школе социал-дарвинизма. «В этой науке, – пишет он, … научный анализ должен быть особенно тщательным и обдуманным. Только строго научный метод может предохранить от поспешных и банальных обобщений и избавить нас от фетишизма и преклонения перед совершившимися фактами именно потому, что они факты; только строго критическое отношение может охранить нас от излишнего преклонения перед торжеством грубой силы, которое царствует в наше время в науке, прикрываясь громким наименованием эволюционной или дарвиновской социологии».

Введение
Как справедливо отмечают ученые, современная геополитика переживает период ренессанса. Ведь еще совсем недавно официальная коммунистическая наука определяла ее как «направление буржуазной политической мысли, основанное на крайнем преувеличении роли географических факторов в жизни общества», как идеологическое обоснование «агрессивной внешней политики империализма», то в наши дни совсем нередкими становятся утверждения, согласно которым геополитика является последней разгадкой и объяснением многих цивилизованных процессов, которые остаются необъяснимы в чисто политических, экономических или натуралистических терминах.
Геополитическая проблематика оказывается в центре внимания значительного числа публикующихся в научной периодике статей, аналитических центров, специально создающихся журналов. Значительное внимание данной проблеме уделяется в ряде докторских и кандидатских исследований.
Актуальность темы исследования объясняется тем, что современный этап всемирной истории характеризуется мощными сдвигами в сложившемся равновесии и требует принятия целого ряда неотложных решений. Происходят глубокие сдвиги в соотношении сил на мировой арене, сопровождающие крушение всего прежнего международного порядка. Значимым геополитическим фактором до сих пор является развал Советского Союза, а вместе с ним и возникшая неопределенность границ постсоветских стран.
Геополитика является именно той дисциплиной, которая изучала закономерности взаимодействия политической системы социума и вмещающего ландшафта и до появления ядерного оружия и глобальных технологий. В новую эпоху выросло значение геополитики среди иных наук, а также добавилась задача анализа преимущественно замкнутой и ограниченной системы глобальной политической организации. Это требует уточнения методологического инструментария геополитики, выделяет те или иные направления геополитики, но не требует изменения предмета изучения и отказа от наработанных базовых методических принципов.
Целями данной работы является комплексное исследование теоретических аспектов геополитики, ее основных концепций и теорий.
Структура работы состоит из введения, трех глав исследования, заключения и списка использованной литературы.
Глава 1.
Понятие и сущность геополитики
Формирование геополитики как науки на рубеже XIX—XX вв. было обусловлено потребностью осмысления новых политических реалий. Она появилась в то время, когда мир как единое целое разделился между основными противоборствующими центрами силы. Новый раздел мира — это, по сути «передел уже поделенного», т. е. переход от одного «владельца» к другому, а не от бесхозяйственности к «хозяину». Разделение сфер влияния привело к тому, что уровень конфликтности в мире значительно вырос. Это и подтолкнуло научные поиски, нацеленные на совершенствование приемов борьбы главных геополитических сил на мировой арене. В конце XX в. еще раз подтвердилось, что экономический фактор — одна из ведущих в геополитическом балансе сил.
В научной литературе нет единой полной формулировки понятия геополитика. Споры об объекте и предмете геополитики идут более сотни лет. Многие исследователи видят в геополитике науку, изучающую комплекс географических, исторических, политических и других факторов, взаимодействующих между собой и оказывающих большое влияние на стратегический потенциал государства.
В Советском Союзе долгое время геополитика рассматривалась как буржуазная лженаука, оправдывающая территориальную экспансию империалистических государств. В 80-х годах XX в. произошла переоценка этого направления научной мысли. Советский философский энциклопедический словарь (1989 г.) уже не дает такой жесткой негативной оценки геополитики, но определяет ее как западную политологическую концепцию, утверждающую, что «политика государств, в особенности внешняя, в основном предопределена различными географическими факторами: пространственным расположением, наличием либо отсутствием определенных природных ресурсов, климатом, плотностью населения и темпами его прироста и т.п.»
Само понятие «геополитика» было введено в науку шведским ученым Рудольфом Челленом (1864—1922). Науку же о геополитике он определял как доктрину, рассматривающую государство как географический организм или пространственный феномен.
Интересен подход к трактовке геополитики немецкого теоретика Фридриха Ратцеля (1844—1904), которые рассматривает государство не в статике, как постоянное, неизменное образование, а в динамике — как живое существо. Геополитика изучает государство в основном в его отношении к окружению, прежде всего к пространству и ставит целью решать проблемы, возникающие из пространственных отношений. По мнению Ф.Ратцеля, в отличие от политической географии геополитику не интересуют такие вопросы, как положение, форма, размеры или границы государства, его экономика, торговля, культура. Все это в большей мере относится к сфере политической географии, которая чаще ограничивается описанием статического состояния государства, хотя может постигать и динамику его прошлого развития.
По мнению отечественного политолога Э.А. Позднякова, геополитика главное внимание направляет на раскрытие и изучение возможностей активного использования политикой факторов физической среды и воздействия на нее в интересах военно-политической, экономической и экологической безопасности государства. Практическая геополитика изучает все, что связано с территориальными проблемами государства, его границами, с рациональным использованием и распределением ресурсов, включая и людские .
Таким образом, геополитика рассматривает пространство с точки зрения политики (государства). При этом она более динамична по сравнению с политической географией. В рамках этой науки принято выделять 2 направления:
а) геополитика предписывающая, или доктринально-нормативная (немецкая школа Хаусхофера);
б) геополитика оценочно-концептуальная (англо-американская школа Макиндера, Спайкмена, Коэна).
Геополитика все больше обогащается и наполняется конкретным содержанием, все активнее способствует изменениям в современном мире. Во многом это становится возможным потому, что она опирается на научную базу многих дисциплин. Геополитика стала не только реальным инструментом изменения мира, но все больше служит ключом к прогнозированию политики ведущих стран и континентов.
Геополитика как всякая наука использует разные методы изучения соответствующих явлений и процессов. Традиционно, эти методы разрабатывались в других науках политической географии, истории, социологии, политологии и т.д. В принципе это могут быть любые методы, применяемые наукой системный, деятельностный, сравнительный, исторический, нормативно-ценностный, функциональный, к которому примыкает структурно-функциональный анализ, институциональный, антропологический, общелогические методы и методы эмпирических исследований и др.