Литература - готовые работы

fig
fig
Введение
Творчество русских писателей и поэтов, оказавшихся волей судеб в эмиграции, тем не менее, остаётся частью единого литературного процесса. Дело не только в том, что многие писатели и поэты эмиграции были известны в дореволюционной России (как А.Н.Толстой, А.М.Ремизов, А.И.Куприн, Н.А.Тэффи и многие другие). Начиная писать уже на чужбине (В.В.Набоков, Г. Газданов, В.Смоленский, И.Елагин, Б.Поплавский и др.), они осознавали себя носителями русской культуры. Интересно, что чужбина вызывает не только жгучий интерес к себе, но и становится для них катализатором патриотических эмоций. Аналогично в периоды кризисов общество начинает тяготеть к традиционным ценностям.
Выдающийся писатель «серебряного века» русской литературы Саша Чёрный (Александр Михайлович Гликберг, 1880-1932) большинству читателей известен прежде всего как поэт-сатирик, создававший свои произведения для взрослого читателя. Однако для нас несомненно, что вклад его в русскую детскую литературу трудно переоценить. Его творчество, обращенное к детям, многогранно, оно представлено как прозой, так и поэзией. Во многих случаях адресовался Саша Чёрный одновременно и к взрослым, и к детям.
Первые стихи Саши Чёрного опубликованы в житомирской газете «Волынский вестник» под псевдонимом «Сам по себе», «Мечтатель» и др. Но настоящее рождение поэта - рождение Саши Чёрного - произошло в Петербурге, куда он переехал в 1905 году и где начал работать в налоговой службе Петербургско-Варшавской железной дороги. Первое стихотворение под этим псевдонимом, политическая сатира «Чепуха», увидело свет 27 ноября. Оно сразу же принесло известность начинающему поэту. Но, кроме того, послужило поводом для закрытия журнала «Зритель». Саша Чёрный сотрудничал тогда и с другими журналами: «Альманах», «Журнал», «Маски», «Леший» и другими. Он быстро завоевал любовь читателей.
Специфика творчества Саши Чёрного, к сожалению, не так часто становилась предметом внимания литературоведов. Эта специфика, как справедливо замечено Александровым, заключается в сохранении писателем «детского, открытого» взгляда на мир. Именно с этих позиций возможно адекватное прочтение текстов Саши Чёрного. К сожалению, сборник «Детский остров» Саши Чёрного не нашёл достаточного осмысления в литературоведческих исследованиях. Авторы, писавшие о поэте, называют сборник «Детский остров» «продолжением дореволюционного творчества» (Л.А.Евстигнеева), собранием уже давно подготовленных текстов, лишь почти случайно нашедших своего издателя в 1921 году (Н.Станюкович). Не произведено сравнительного рассмотрения творчества Саши Чёрного периода после Октябрьской революции и творчества его современников - детских писателей и поэтов Советской России (А.Введенский, Д.Хармс и др.).
Цель дипломной работы - рассмотреть произведения Саши Чёрного, вошедшие в детское чтение, применяя различные виды литературоведческого анализа. Достижение данной цели требует выполнения следующих задач:
- рассмотреть современные толкования понятий «детская литература» и «детская поэзия»;
- сделать обзор жизни Саши Чёрного, выявляя показательные черты творческого облика;
- отследить в оценочных высказываниях современных писателей и литературоведов неоднозначность личности и творчества Саши Чёрного;
- осуществить анализ сборника Саши Чёрного «Детский остров»;
- изучить композиционные и жанрово-стилевые особенности «Дневника фокса Микки»»
- отследить лирические и библейские мотивы в произведениях Саши Чёрного.
Дипломная работа состоит из пяти глав, третья и пятая из них - из трёх пунктов. Две главы посвящены творческому облику Саши Чёрного, три главы - творчеству писателя, здесь анализируются его произведения.
Тема дипломной работы многофункциональна. Во-первых, рассматриваются современные толкования понятий «детская литература» и «детская поэзия»; во-вторых, отслеживаются художественные особенности произведений Саши Чёрного, что важно для изучения его творчества в школе.
ВВЕДЕНИЕ
Каждая национальная литература имеет свой привычный круг тем, тра-диционные образы, устойчивые мотивы. Для русской классики одним из та-ких устойчивых моментов стал мотив путешествия, странствия, дорожная тема. Поэтому кажется особенно интересным и актуальным рассмотрение темы, воплотившей своеобразие и многогранность нашей литературы, на-ционального мышления и быта, индивидуальности художественного дара по-эта. Недаром А.Блок говорил, что первым признаком самобытности русского художника, является чувство пути, дороги.
М.М.Бахтин так пишет о пересекающихся дорогах, хранящих следы разных человеческих судеб: «На дороге («большой дороге») пересекаются в одной временной точке пространственные и временные пути многоразлич-нейших людей – представителей всех сословий, состояний, вероисповеданий, национальностей, возрастов. Здесь могут случайно встретиться те, кто нор-мально разъединен социальной иерархией и пространственной далью, здесь могут возникнуть любые контрасты, столкнуться и переплестись различные судьбы… Здесь время как бы вливается в пространство и течет по нему (об-разуя дороги), отсюда и такая богатая метафоризация пути-дороги: «Жизнен-ный путь», «вступить на новую дорогу», «исторический путь» и проч.4 мета-форизация дороги разнообразна и многопланова».
Дорожная тема - одна из излюбленных русской литературы. К ней об-ращались почти все великие мастера художественного слова. Уже один этот факт полон значения. В этой теме воплотились и народная философия, и взгляды авторов на проблемы истории и эстетики.
В нашем литературоведении пока нет специального исследования, по-священного бытованию дорожных мотивов в литературе пушкинской поры. Есть отдельные наблюдения и замечания, разбросанные по статьям и моно-графиям о творчестве различных поэтов (на них мы ссылаемся в своей рабо-те).
Как философская эта тема проникает не только в литературу, но и в живопись, и в музыку. Взаимодействие и синтез искусств в разработке этих вопросов еще ждут своего исследования, о чем убедительно сказано в авто-реферате докторской диссертации Г.А. Ачкасовой.
Нас особо интересует полемика в современном пушкиноведении о том, как мысли поэта о жизненном пути порождают «тему пути-дороги». Вопрос о пути личности вырастает у Пушкина в проблему пути России и человечест-ва.
В своей дипломной работе мы ставили целью доказать: тема пути-дороги в литературе пушкинской поры вырастает в размышления о жизнен-ном пути человека, определяясь как индивидуальностью писателя, так и об-щими закономерностями литературного процесса.
Задачи исследования:
1. Обобщить и прокомментировать имеющиеся в литературоведении мнения по теме.
2. Проследить, как дорожные мотивы в творчестве А.С.Пушкина вы-растают в проблему России и человечества (вопрос о собственном пути перемежается с обдумыванием общего).
3. Изучить эволюцию темы в творчестве современников А.С.Пушкина (бытовая трактовка в лирике П.А.Вяземского, ироническая – в твор-честве К.Н.Батюшкова).
Практическое значение дипломной работы.
1. Данное исследование может быть использовано при изучении курса истории русской литературы XIX века в вузе и школе, при чтении спецкур-сов по литературе пушкинской поры, на спецсеминарских занятиях, при на-писании рефератов, курсовых и дипломных работ.
Введение.
Из всех существующих форм культурных связей между русскими и французскими народами наиболее устойчивыми оказались литературные связи, имеющие исторические, эстетические и этические традиции.
Французская литература издавна привлекала внимание и вызывала глубокое уважение различных кругов русского общества. В духовном развитии людей России немалое значение имели творения замечательных мыслителей и писателей Франции. С 1918 года по настоящее время издание переводов произведений французских писателей исчисляются многомиллионными тиражами. В нашей стране были изданы книги многих французских авторов на различных языках. Пьесы французских драматургов вошли в репертуар театров. Полотна прославленных мастеров французской живописи вызывают восхищение тысяч посетителей музеев.
Давнее и нерушимое чувство взаимного уважения связывает наш народ и народ Франции. Борьба, которую вел народ Франции за независимость, за мир, за спасение своей многовековой культуры, находили в нашей стране глубокое понимание и самую горячую поддержку, революционно-демократический лагерь в России поддерживал буржуазно-демократические движения.
Многие выдающиеся писатели России поддерживали дружеские отношения с зарубежными литераторами.
Перед советскими историками литературы и прогрессивными литературоведами зарубежных стран стоял трудная, но благородная задача: совершенствуя методы изучения своего предмета, все глубже исследовать реальную жизненную основу литературного процесса, осмысливать факты, характеризующие творчество отдельных писателей и целые направления как живые, противоречивые, богатые содержанием явления.
Творческое влияние одного писателя на другого, как отмечал В.Г. Белинский, надо рассматривать «не в том, что его поэзия отражается в них, а в том, что она возбуждает в них их собственные силы; так солнечный луч, озарив землю, не сообщает ей своей силы, а только возбуждает заключенную в ней силу...»
Франция долгое время была для немалого числа русских людей именно таким «солнечным лучом», возбуждающим ее собственные творческие силы. В.Г.Белинский был убежден, что русская литература - это «пересадное растение, она пришла к своей национальной самобытности через преодоление иностранного влияния, главным образом, французского».
ВВЕДЕНИЕ
В настоящее время в литературоведении активизируется интерес к литературному процессу шестидесятых-семидесятых годов. Предпринимается попытка охарактеризовать явления современной литературы, которые начали зарождаться в шестидесятые годы, формируется новый взгляд на исторические, культурные события периода “оттепели” и феномен «шестидесятничества».
Сущность этого феномена вызывает разноречивые суждения ученых (В.Иофе, Л. Лурье, А. Зверев, Л. Анненский, С. Рассадин, А. Чичкин, М.Одесский и др.). Традиционно «шестидесятничество» связывают с направлением «молодежной прозы». Дидактическая установка, смещение акцентов с вопроса «Кем быть?» на вопрос «Каким быть?», исповедальность и лиризм сближали «молодежные» прозаические произведения с некоторыми драматическими (В. Розов), с фронтовой «лейтенантской» прозой (Б. Окуджава, Г. Бакланов, Э. Ставский), с кинофильмами М. Хуциева, Г. Данелия, а также с параллельно развивающимся поэтическим направлением «шестидесятников» (Е.Евтушенко, А. Вознесенский, Р. Рождественский). Инфантилизм, как внутренний стержень героя, исповедальность, ирония, жаргонная лексика стали отличительной чертой «исповедальной» прозы молодых авторов.
Во многом по стилю и мировоззренческим принципам «молодежные» прозаики подражали западным «мэтрам» - Э. Хэмингуэю, Э.М. Ремарку. Однако мы не склонны мотивировать концептуальную близость русских авторов зарубежным только лишь стремлением к подражанию, считая, что «шестидесятнические» веяния в литературе не принадлежали исключительно русскому/советскому литературному процессу. Скорее, они отражали некую общую тенденцию, характерную для ряда стран. Таким образом, имена «молодежных прозаиков» могли бы быть вписаны в общий литературный контекст с Дж.Д. Селинджером, Б. Вианом и др.
Творческий путь В. Аксенова типичен для прозаиков начала шестидесятых годов, которые начинали авторскую карьеру в русле «молодежной» прозы. Но, тем не менее, в плеяде «шестидесятников», чьи писательские судьбы схожи, именно В. Аксенова называют «летописцем поколения», «лидером движения».
Проза В. Аксенова представляет несомненный интерес для исследователей. Этот автор, возможно, единственный из всей плеяды «молодежных» прозаиков (А. Гладилин, В. Максимов, В. Войнович, А. Кузнецов, А. Рекемчук, В. Липатов и др.) остался верен идеалам шестидесятничества. В сущности своей персонажи В. Аксенова остаются «вечными юношами», даже когда из «звездных» превращаются в «престарелых мальчиков». С самого начала аксеновское творчество не оставляло равнодушными ни читателей, ни исследователей, но до сих пор в характере его оценок многое остается спорным. В шестидесятые годы литературоведы и критики (В. Меженков, В. Щербина, А. Терновский, В. Озеров и др.) рассматривали произведения В.Аксенова преимущественно с утилитарно-воспитательной точки зрения, отводили центральное место проблеме героя, обращаясь к другим уровням поэтики факультативно. Первым из исследователей, всерьез обратившихся к поэтике ранней аксеновской прозы, можно назвать А. Макарова. В его книге «Поколения и судьбы» (1967) раздел «Идеи и образы В.Аксёнова» завершает ряд статей, посвященных творчеству «молодых»: Е. Евтушенко, А. Рекемчука, В. Липатова, В. Семина.
Проза В. Аксенова середины шестидесятых годов «не вписывалась» в традиционные представления о реалистической литературе, и поэтому остались непонятыми такие его произведения, как «Затоваренная бочкотара», «Поиски жанра», «Мой дедушка-памятник» и др. После истории с «Метрополем» и эмиграции писателя споры по поводу его творчества утихли.
В конце восьмидесятых годов предметом особого внимания исследователей становятся биография писателя, его жизнь за рубежом и новые «американские» произведения. Интерес к доэмигрантскому творчеству В. Аксенова литературоведы вновь начали проявлять только в середине девяностых годов. Среди наиболее значимых работ этого времени следует отметить книгу Н. Ефимовой «Интертекст в религиозных и демонических мотивах В.П. Аксенова», диссертационные сочинения Д. Харитонова, Г. Торуновой, А. Куприяновой. Учеными осуществляется целостный, детальный анализ произведений В.Аксенова 1960-1970-х гг.
Имя В.Аксенова вписано в историю не только русской, но и мировой литературы, творчество писателя привлекло внимание европейских и американских литературоведов (П. Майер, П. Далгард, С. Симмонс, С. Кесслер и др.). Тем не менее, доэмигрантская проза В.Аксенова до сих пор изучается крайне фрагментарно.
Актуальность исследования вытекает из недостаточной изученности аксеновских произведений этого периода. Не случайно в настоящее время проза В.П. Аксенова, отражающая особенности советской эпохи, вновь заинтересовала исследователей. Писателю вручена Букеровская премия, экранизирована его «Московская сага», создается экранная версия романа «Остров Крым».
Для анализа привлекаются повести В. Аксенова первой половины 1960-х годов, для того чтобы исследовать особенности повествования с точки зрения нарратологической классификации.
Введение
Начальной структурной единицей общества, закладывающей основы личности, является семья. Она связана кровными и родственными отношениями и объединяет супругов, детей и родителей, включающих одновременно два, три, а иногда и четыре поколения: папа, мама, их дети, бабушка и дедушка, внуки и правнуки…
Именно родители являются первыми воспитателями, имея самое сильное влияние на детей; именно им самой природой отдано преимущество в воспитании детей. С первых дней после рождения, когда ребенок еще беспомощен и нуждается в элементарном уходе, он усваивает родительские интонации, воспринимает эмоциональную атмосферу семьи, учится слушать и слышать, откликаться на ласку, ценить красоту.
Первые требования к личности человека и его поведению как результату семейного воспитания мы находим уже в библейских заповедях: не убий, не укради, будь почтительным к родителям и старшим и другие.
Таким образом, семья – это взаимодействие родителей и детей, направленное на формирование лучших человеческих качеств у ребенка. Родители для детей – это, как правило, жизненный идеал, ничем не защищенный от детского пристального глаза; дети хотят быть похожими на своих родителей, хотят связать свою взрослую жизнь с человеком, похожим на маму, папу.
Каждый ребенок невольно и неосознанно повторяет своих родителей, подражает им. Именно дети несут в себе заряд той социальной, духовной, нравственной среды, в которой живет семья.
От того, как налажено исполнение всех семейных правил и традиций, как складываются взаимоотношения, зависит направленность и характер семейного воспитания. Отношения в семье формируют в ребенке соответствующие черты характера и личностные качества. Фактор личной жизни родителей, характер их отношений между собой и с детьми является определяющим в процессе становления ребенка как личности.
Семья – это вечная общечеловеческая ценность, «начало всех начал» для ребенка, своеобразный микромир со своими закономерностями и правилами.
Все перечисленными нами выше характеристики семьи не являются требованием момента – это истины, устоявшиеся в течение долгого времени; они были, есть и будут. Семья в этом отношении, достаточно статичная единица, и значение ее в любую историческую эпоху и в любой социальной обстановке неизменно.
Семья, являясь платформой для строительства гармонически развитой личности, накладывает отпечаток на эмоционально-нравственное восприятие мира, формируя и психическую «среду» человека.
Несомненен тот факт, что личность вообще формируется в первую очередь в рамках семьи.
Марина Ивановна Цветаева – литературный гений ХХ века. Весь ее нелегкий творческий путь увенчан легендами и представляет перед нами как необычная история жизни. Среди многих имен в русской литературе она отличается тем, что глубоко индивидуальна и личностна в своем творчестве. За обилием форм и течений она не потеряла того, что отличает человека и художника. Это порыв души поэта.
Целью нашей работы является рассмотрение семьи Марины Цветаевой в двух аспектах:
1. Семья как фактор и среда формирования творческой личности;
2. Семья как средоточие мотивов творчества художника Марины Цветаевой.
Двойственный характер данного дипломного сочинения – биографический и источниковедческий определяется позицией, которую занимает герой нашего исследования в истории русской культуры, литературы и мемуаристики. Георгий Иванов – поэт серебряного века, акмеист и антиакмеист, эмигрант и мемуарист, патриот и коллаборационист – и в то же время почти неизученная фигура серебряного века и русской эмиграции.
Сейчас, когда повышается интерес к источникам, до недавнего времени слабо введенными в исторический оборот, нам кажется интересным обратиться к творческому и мемуарному наследию Георгия Иванова, одного из знаковых фигур серебряного века и русской эмиграции. Несмотря на то, что его мемуары достаточно известны, они тем не мене слабо введены в научный оборот. Работа, таким образом, в определенной мере носит источниковедческий характер, поскольку позволяет оценить место мемуарного наследия Г. Иванова в источниковой базе по истории серебряного века и русской эмиграции.
Ввод и разработка новых или малоиспользуемых источников по этой проблематике кажется достаточно актуальным вопросом. Культура русской эмиграции оказала существенное влияние на западноевропейские, прежде всего французские и немецкие, литературу, философию, живопись, театр, балет, декоративное искусство, оперу, музыку, исполнительское искусство, которое продолжает сказываться и по сей день. Сейчас, когда роль культуры в миротворческих усилиях становится все более значительной, настало время поднять из глубин памяти те имена, события и явления, которыми была богата культура русской эмиграции.
«Слава Богу, - писал Г. Абрамович, - что сотни и тысячи русских людей в эти трагические для России годы использовали свои силы, дарования и ставшую их уделом свободу для творчества, которое бесследно развеяться в воздухе не могло и которое войдет когда-нибудь в «золотой фонд» русской культуры! Слава Богу, что эти люди не впали в уныние, не соблазнились донкихотством, благородным, но в конце концов бесплодным, и продолжали работать в той области, где им удалось и проявить себя, и послужить развитию русского, а значит, и общечеловеческого духа!»
Среди этих имен – и имя Георгия Иванова. В воспоминаниях Н. Чуковского о Николае Гумилеве отмечено значение, которое придавал Н. Гумилев Г. Иванову: «Начал он [Н. Гумилев] с Георгия Иванова и Георгия Адамовича, о которых отзывался всегда как о крупнейших, замечательнейших поэтах. По его словам, они олицетворяли внутри «Цеха» как бы две разные стихии – Георгий Иванов стихию романтическую, Георгий Адамович – стихию классическую». Естественно, что биографическая сторона работы была продиктована местом Г. Иванова в русской культурной жизни и эмиграции.
В современной лингвистике словообразование занимает особое место. Этот раздел языкознания как самостоятельная научная дисциплина существует всего несколько десятилетий, в отличие, например, от морфологии и синтаксиса, история которых насчитывает более двухсот лет. Вопросы словообразования очень актуальны сегодня. Они рассматриваются в трудах таких известных специалистов, как В.В.Виноградов, Г.О.Винокур, Н.М.Шанский, Е.А.Земская, Е.С. Кубрякова, Н.А.Тихонов, В.В.Лопатин, И.С. Улуханов и др. Однако и в настоящее время многие вопросы словообразования остаются нерешенными. В их числе - вопрос об индивидуально-авторском (окказиональном) словотворчестве. В этом состоит актуальность темы курсовой работы, посвященной словотворчеству И.Северянина.
Цель – описание группы лексикона поэта, которая отличается с точки
зрения словообразования от общеязыковых моделей. В соответствии с общей целью поставлен ряд конкретных задач:
- определение специфики словообразования как науки, его места в системе лингвистических дисциплин на основе изучения научной и учебной литературы,
- характеристика основных понятий словообразования, которые необходимы для описания материала,
- краткая характеристика основных проблем словообразования, в ряду которых находится вопрос об индивидуально-авторском словотворчестве,
- описание морфологических и неморфологических типов и способов образования окказиональных слов на материале произведений И.Северянина,
- определение стилистической роли авторских неологизмов в творчестве поэта.
Материал исследования:
Индивидуально-авторские окказионализмы выбраны из поэтических и прозаических произведении по изданию: И.Северянин.. Собрание сочинений. Художественная литература, 1999 г.
Картотека включает 276 примеров.
Методика описания: собранные примеры описываются в соответствии с принадлежностью слова к той или иной части речи; при этом определяется производящее слово (основа), тип и способ словообразования с указанием форманта.
Введение.
Проблема эмансипации женщины входит в русскую жизнь и в литературу в 30 - 40
годы XIX века. Сначала женщина заявила о своей воле любить того, кого велит ей сердце,
затем отстаивала свои права в семье, а вскоре на первый план вышла и потребность
активного участия в общественной жизни, освоение новых профессий. Кто как не сами
женщины, с их обостренным восприятием мира, могли лучше рассказать о своей судьбе, о
своих чувствах и переживаниях, мечтах и стремлениях. Недаром В.Г. Белинский отмечал,
что «женщина лучше, нежели мужчина может изображать женские характеры, и ее
женское зрение всегда пометит такие тонкие черты, такие невидимые оттенки в
характере или положении женщины, которые всего резче выражают то и другое и которых
мужчина никогда не подметит»1.
Однако далеко не сразу за русскими женщинами, взявшимися за перо, было признано право заниматься литературной деятельностью. Это, впрочем, было характерно не только для России. «Звание писательницы, - писал В.Г. Белинский в 1843 году, - пока еще контрабанда не одних нас... Никакая пишущая женщина в Европе не избегнет пошлых намеков и названия синего чулка, каков бы ни был ее талант, равно всеми признанный. Никто там не оспаривает у женщины права высказываться печатно и возможность быть озаренной даже великим творческим талантом; никого не оскорбляет и не соблазняет зрелище пишущей женщины, посмеяться над ограниченностью женского ума, более будто бы приноровленного для кухни, детской, шитья и вязания, чем для мысли и творчества»2.
Подобный взгляд на женщин, решившихся посвятить себя творчеству, очень долгое время господствовал и в русском обществе. Однако вопреки предвзятому к себе отношению они все-таки утверждали свое право творить. Это проявлялось в самых различных областях искусства. Еще в середине XVIII века прославилась знаменитая танцовщица Аксинья Баскакова, в конце XVIII - начале XIX столетия во всей своей полноте раскрылся талант актрисы Параши Ковалевой - Жемчуговой, балерины Татьяны Шлыковой Гранатовой, певицы Е.П. Сандуновой и многих других. Тогда же первые женские имена украсили и многие литературные произведения, и в первую очередь это коснулось поэзии. Преодолев господствующие предубеждения, начали печатать свои стихи талантливые русские поэтессы А.П. Бунина, А.А. Волкова. А чуть позже З.А. Волконская, Н.С. Теплова, Е.Б. Кульман, Е.П. Растопчина и К.К. Павлова. Но прозаические произведения женщин - литераторов систематически начали появляться в
' Белинский В.Г. Собрание сочинений в 3 т., М., 1948 т.2, - с. 176
2 Там же, - с. 178

печати лишь в середине 1830-х годов. Объяснялось это общими закономерностями развития нашей литературы. В это время проза становится доминирующим жанром. «Если есть идеи времени, то есть и формы времени», - писал Белинский в 1835 году. И такой формой становятся роман и повесть, которые, по словам критика, удобнее «для представления человека, рассматриваемого в отношении к общественной жизни». И проза русских писательниц органически вписалась в общий ход развития русской литературы.
Вопрос о «женском письме» обсуждается с давних пор, но в последнее десятилетие превратился в предмет бурной дискуссии феминистского литературоведения на Западе. Обсуждение возникло в результате активизации феминизма и «открытия» литературоведами-феминистами «неравенства» в литературоведческом исследовании текстов, написанных мужчинами и женщинами. При изучении литературы, входившей в канон, оказалось, что женщин - авторов намного больше, чем мужчин. Литературоведы феминистского толка стали изучать это явление, и в результате обнаружилось множество причин, его объясняющих. Например, господствующие литературоведческие теории основывались на текстах мужчин, тексты женщин не исследовались, так как они не соответствовали критериям этих теорий, и женщины - авторы вообще игнорировались. С этим связано забвение и исключение женских авторов и их текстов из истории литературы.
ВВЕДЕНИЕ
Проблема добра и зла и их противопоставление друг другу волновала человечество с древнейших времен. «Что есть добро и что есть зло, какая из двух сил первороднее и сильнее, возможно ли побороть зло и если возможно, то каким способом?» - над этими вопросами задумывалось множество людей, они тревожили не один пытливый ум.
Существуют различные подходы к решению этой проблемы. Одна из философий добра и зла, противления последнему выражена в учении Иисуса Христа в Новом завете, книге, являющейся главным законом для всех православных христиан. Обратившись к Нагорной проповеди Иисуса, по Евангелию от Матфея, мы можем увидеть заповеди, касающиеся темы противления злу. Сформулированы они так:
- не противься злому («Вы слышали, что сказано: «око за око, и
зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит
тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую») [18,5:38-39];
- любите врагов ваших («Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас и молитесь за
обижающих вас и гонящих вас») [18, 5: 43-44];
- прощайте людям все их согрешения («...если вы будете прощать
людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный»)
[18, 6: 14].
Эти заповеди должны составлять для христиан истины. Иисус учит людей покорности, смирению, всепрощению, состраданию, терпению. Только эти качества могут спасти человечество от зла, вторгшегося в его жизнь. Исходя из этого учения, злому нельзя противиться, наоборот, нужно даже «любить врагов» и «благослов-

лять проклинающих». Как высший основополагающий закон жизни Иисус провозглашает любовь. Она способна побороть и насилие, и несправедливость. То есть любовь есть необходимое благое условие жизни человеческой. Таким образом, добро, по Евангелию, есть любовь, которую Христос возвысил до уровня основополагающего, высшего закона жизни. Любовь сильнее любого зла и насилия, противиться которым не нужно в физическом плане. Только отвечая на зло добром, любовью, человечество сможет навсегда побороть зло. Иисус Христос считает, что насилие не может быть благом никогда, ни при каких обстоятельствах, к помощи насилия нельзя прибегать даже тогда, когда бьют и обижают тебя самого. Запрет на насилие абсолютен. Не только на добро надо отвечать добром. И на зло надо отвечать добром. Ведь насилие - противоположность любви, а именно она является высшим моральным законом человечества.
Среди многообразных идейных течений русской общественной мысли особое место занимает философия Льва Николаевича Толстого, и в частности, его учение о непротивлении злу насилием, являющаяся итогом нравственных, религиозных и интеллектуальных поисков писателя. В своей концепции Толстой отталкивается от евангельской заповеди «не противься злому», которую считает центральной во всем христианском учении. «Толстой считал, что «насиловать - значит делать то, чего не хочет тот, над которым совершается насилие». В таком понимании насилие совпадает со злом и оно прямо противоположно любви. Любить - значит делать так, как хочет другой, подчинять свою волю воле другого. Насиловать -значит делать так, как я хочу, подчинять чужую волю моей. Центральный статус заповеди ненасилия, непротивления связан с тем, что она очерчивает границу царства зла, как бы запечатывает дверь в это царство. Толстой призывает: «Не противься злому - значит, не

делай насилия, то есть такого поступка, который всегда противоположен любви» [16, 72].
ВВЕДЕНИЕ
Роман является самым широким по охвату жизни, самым читаемым и распространённым жанром литературы нового времени. В нём полно и рельефно воплотились существенные черты реализма как наиболее передового и прогрессивного художественного метода, наиболее плодотворного направления литературы X1X и XX веков, ставящего своей целью отображение жизни в её историческом движении и изменении, в её социальных конфликтах, в единстве её индивидуальных и общественно закономерных моментов.
Анализируя роман, мы можем наблюдать намеренную одноплановость сюжета «Обыкновенной истории»: в нём резко доминирует один образ, один конфликт, одна интрига. Однако «Обыкновенная история» - всё же роман, а не новелла или повесть. Мы находим здесь общественный и социальный фон, раскрывающийся не только в бытовых картинах, но и в характеристиках и описаниях.
К 1847 г. русская литература уже знала «роман в стихах» («Евгений Онегин»), роман в повестях и новеллах («Герой нашего времени»), роман-«поэму» («Мёртвые души»), «роман в письмах» («Бедные люди»). Однако в ней ещё не существовало романа в собственном смысле этого слова, в котором «существенные стороны» жизни были бы раскрыты на широком, однородном по составу прозаическом полотне, отличном по своей структуре от смежных с романом видов прозы. «Обыкновенная история» была одним из первых реалистических русских романов этого типа.
Роман «Обыкновенная история» был написан уже тогда, когда Гончаров вступил в зрелый период жизни. В начале 1840-х годов это внутренне уравновешенная, духовно оформившаяся личность, «человек взрослый, совершеннолетний», как скажет о нем вскоре после их знакомства Белинский, духовная зрелость Гончарова во всей полноте отразилась в его первом романе.
Замыслы всех трех основных произведений Гончарова - романов "Обыкновенная история", "Обломов" и "Обрыв" - возникают в 40-е годы, в ту пору, когда писатель был наиболее близок к демократическому отрицанию феодально-крепостнического строя.
"Обыкновенная история" примыкала к тем произведениям о городской столичной жизни, которые появились в русской литературе к середине 40-х годов, и была из них самым значительным по широте охвата действительности, по глубине раскрытия исторических тенденций в развитии русского общества того времени, по силе реалистического искусства.
"Обыкновенная история" была одним из первых реалистических русских романов в прозе. Роман сразу же обнаружил особенности таланта и писательской манеры Гончарова. Он свидетельствовал о стремлении Гончарова к правдивому изображению повседневной жизни, обыкновенных людей. В романе выразительно обрисованы типы русской действительности того времени, типические обстоятельства их жизни, что, как известно, является важнейшим признаком реализма. Взыскательный художник, Гончаров добивается всестороннего, обстоятельного изображения той среды, которую показывает. Сюжет романа развивается последовательно, события вытекают из особенностей характеров и взглядов персонажей романа. Уже в "Обыкновенной истории" Гончаров проявил себя как мастер бытовых, портретных и пейзажных зарисовок. «Главная сила таланта г. Гончарова, - писал Белинский, - всегда в изящности и тонкости кисти, верности рисунка; он неожиданно впадает в поэзию даже в изображении мелочных и посторонних обстоятельств, как, например, в поэтическом описании процесса горения в камине сочинений молодого Адуева». Белинский восхищался живостью повествования-писателя, мастерством его диалогов. «Рассказ Гончарова в этом отношении не печатная книга, а живая импровизация, - писал великий критик. - Некоторые жаловались на длинноту и утомительность разговоров между дядею и племянником. Но для нас эти разговоры принадлежат к лучшим сторонам романа. В них нет ничего отвлеченного, не идущего к делу; это - не диспуты, а живые, страстные драматические споры, где каждое действующее лицо высказывает себя, как человек и характер, отстаивает, так сказать, свое нравственное существование».
Роман "Обыкновенная история" принадлежит к числу тех замечательных произведений конца 40-х годов, которые упрочили победу реализма в русской литературе.
Узнайте стоимость работы онлайн!
Предлагаем узнать стоимость вашей работы прямо сейчас.
Это не займёт
много времени.
Узнать стоимость
girl

Наши гарантии:

Финансовая защищенность
Опытные специалисты
Тщательная проверка качества
Тайна сотрудничества